Собака всё не шла у Твинкла из головы. Но думал он не о Росинке, маленькой собачке Молнии. Теперь, когда Облом воссоединился с Мэнди, Твинкл захотел, чтоб с ним был его пёс. (Если у тебя, дорогой читатель, хорошая память, то ты, вероятно, помнишь, что на шестнадцатой странице я упоминал о псе, сидящем в грузовике.)
— А теперь поехали за моим псом, — заявил Твинкл.
— Как за псом? — переспросил Облом. — Да от него же шерсть будет повсюду.
— А вот так, за псом, — подтвердил Твинкл, глядя на Облома (который и сам был довольно волосат).
— За вашим псом? — уточнил Лэзенби. — Чудесно! Чем больше народу, тем веселее. Кто знает, может, по пути нам удастся поймать дрессированную обезьянку.
— О, я его помню, — проговорил лорд Великанн. — Зубастый такой.
— Саблезуб, — напомнил Твинкл. — Его зовут Саблезуб.
— Ну что ж, вот поймаем Ворчунов — и отправитесь за своим… — начал было Облом.
— СПЕРВА пёс, — внушительно произнёс Твинкл.
— Л-л-ладно, — согласился Лэзенби. — Сперва пёс. — Никому из них не хотелось расстраивать гиганта в костюме птицы.
— Вообще говоря, отличная мысль, — заметил Великанн. — Если наш грозный друг сам по себе не способен напугать Ворчунов до такой степени, чтобы они начали во всём нас слушаться, то уж вдвоём с разъярённым Саблезубом он точно добьётся успеха.
— Прекрасно, — одобрил Облом.
— За дело! — воскликнул Лэзенби.
На том и порешили. Они заедут к Твинклу домой и заберут Саблезуба — собаку-рваку-и-кусаку, на-всех-врагов-нападаку.
Сев в поезд, компания принялась строить дальнейшие планы. Облом заметно повеселел с тех пор, как нарисовал над верхней губой усы и воссоединился с Мэнди. Он то и дело поглядывал на перебинтованную с головы до ног сестру, сидящую в углу.
— Так что же мы будем делать после того, как заберём Саблезуба? — поинтересовался Роддерс Лэзенби, откинувшись на спинку своего сиденья. Он чистил сваренное вкрутую яйцо, складывая кусочки скорлупы на большой белый хлопковый носовой платок, расстеленный у него на коленях.
— Устроим Ворчунам небольшой сюрприз, — проговорил Великанн.
— Но как же мы доберёмся до места, где нас ожидает чудесный огромный ящик, когда их схватим? — спросил Облом.
— Была у меня одна мыслишка…
Вне зависимости от того, какая такая мыслишка была у Твинкла, рассказ о ней пришлось отложить. Дверь купе отъехала в сторону, и в неё сунул нос Сэм Цент, кондуктор.
— Господа, предъявите, пожалуйста, билеты, — сказал он. И удивлённо посмотрел на лорда Великанна.
— В чём дело? — спросил тот.
— О, ни в чём! Простите, сэр! — сказал Цент, который моментально узнал лорда Великанна и которому было отлично известно, что тот должен сидеть в тюрьме. Сэм тут же придумал предлог для своей озадаченности. — Дело в том, что в соседнем купе едут Ворчуны. — И он кивнул головой туда, откуда только что пришёл. — А все, кто с ними знаком, прекрасно знают: встретил Ворчунов — жди беды.
Сбежавшие заключённые обменялись взглядами.
— Как вы сказали, Ворчуны? — уточнил Роддерс Лэзенби.
— Именно так. Мистер Ворчун, миссис Ворчунья и их сын Лучик, — подтвердил Сэм Цент, которому становилось решительно не по себе. Очень большой человек в очень большом костюме птицы улыбался ему как-то очень пугающе.
— Знаете ли вы, кто я такой? — внезапно спросил лорд Великанн таким грозным голосом, что сразу стало понятно — с ним шутки плохи.
— Нет, ваша светлость, — признался Сэм Цент.
Ой-ой. Очень зря он это сказал. Совсем как в тот день, когда он приготовил своей жене, миссис Цент, сюрприз ко дню рождения, а когда она пришла домой и спросила его, почему на камине стоит ваза с цветами, выпалил: «А, так это вовсе не праздничный сюрприз для тебя!»
Лорд Великанн внимательно на него посмотрел. Сэм вздохнул.
— Ну, то есть да, ваша светлость. Но… но райзве же вы… э-э-э… не должны быть в тюрьме?
Великанн взглянул на Лэзенби. Лэзенби — на Облома. Облом — на Великанна. Великанн — на Твинкла. А Твинкл? Твинкл схватил кондуктора, прежде чем тот успел понять, что происходит.
Мумифицированная Мэнди сидела на месте. Не прошло и пяти минут, как несчастного Сэма Цента скрутили, связали, заткнули ему рот обрывком старого мешка, позаимствованного в бесхозном гараже, и забросили его на багажную полку, прибитую над головами Лэзенби и Облома.
— В соседнем купе! — воскликнул лорд Великанн. — Какая удача!