— Я бы с радостью помог, но мне лень, — сказал мистер Ворчун.
— Позвольте мне, — вежливо отозвался Лучик.
Они с Мими взялись за чемоданчик и вытащили его на булыжную мостовую.
— Передайте его мне, пожалуйста. — Роддерс Лэзенби разгладил галстук цвета лосося, поправил лососево-розовый шёлковый платок в нагрудном кармане полосатого пиджака, ловко одёрнул жёлтый жилет и зашагал по городской площади порта Айзека к некоему месту под названием «Отель О’Нилла».
Лучик с Мими поспешили за ним, с трудом волоча чемоданчик по земле.
— Мне надо где-то переночевать, — объяснил Роддерс Лэзенби, оглянувшись через плечо. — Бетси я заберу завтра утром.
Они вошли в небольшой и уютный холл отеля О’Нилла. На второй этаж вела лестница из старого тёмно-коричневого дерева. В противоположном углу находилась стойка регистрации, тоже сделанная из старого тёмно-коричневого дерева. Низкий потолок пересекала длинная, широкая балка из — да, вы угадали — старого тёмно-коричневого дерева.
На стойке нашёлся потёртый медный звонок, и Роддерс Лэзенби хлопнул по нему ладонью. «Дзынь, — пропел звонок. — Дзынь».
В невысоком дверном проёме за стойкой показалась дама со светлыми волосами, собранными в подобие осиного улья. Она была одета в поношенные чёрные пиджак и юбку в блестящих заплатках и выглядела вымотанной и уставшей. Но стоило ей увидеть Роддерса Лэзенби в дорогом костюме, как она вытянулась по весь рост и широко, приветливо улыбнулась.
— Добрый вечер, сэр, — сказала дама. — Чем могу помочь?
— Какой у вас тесный, маленький холл, — заметил Роддерс. — Такой тёмный и крошечный... Очаровательно! Я в восторге! Мне хотелось бы здесь переночевать.
Дама — судя по бейджику, её звали Тэмми Ух — спросила, забронировал ли господин номер. Роддерс Лэзенби покачал лысой головой, распространяя вокруг себя аромат дорогого лосьона.
— К сожалению, нет, мисс Ух, — ответил он. — Я не знал, что окажусь в вашем городке. Понимаете, Бетси сломалась...
— Ваша любезная супруга? — уточнила Тэмми Ух.
— Моя машина, — поправил её Роддерс Лэзенби. — Я не женат.
В глазах дамы зажглась искра — чего? Радости? Надежды? Несварения?
— Что ж, мне очень жаль. Я бы с радостью вам помогла, мистер...
— Лэзенби. Роддерс Лэзенби.
— Простите, мистер Лэзенби, но на данный момент у нас нет свободных комнат, — сказала Тэмми Ух, листая страницы большой красной гостевой книги в кожаном переплёте, которая лежала на стойке регистрации.
— Боже мой, — вздохнул Роддерс Лэзенби, хотя, похоже, эта новость совсем его не расстроила. — У вас крайне необычная причёска, мисс Ух. Назвать её странной было бы преуменьшением. Она вам очень идёт. Невероятно привлекательно.
Тэмми Ух искренне ему улыбнулась. Роддерс Лэзенби выудил из брюк кошелёк и достал из него огромную пачку — я бы предпочёл сказать «кипу», пожалуй, так и поступлю — огромную КИПУ банкнот. Он вытянул деньги перед собой, и Лучик с Мими — они стояли у выхода, опустив на пол тяжёлый чемоданчик — с удивлением вытаращились на Роддерса.
— Прошу вас, заберите у меня эту до смешного огромную сумму, мисс Ух! — воскликнул богатый господин. — Она отягощает мой кошелёк, и из-за этого карман пиджака некрасиво выпячивается.
— Но, мистер Лэзенби... — возразила Тэмми Ух.
— Возможно, вы будете так милы и потратите эти деньги на себя? У меня мало времени. Вы бы очень мне помогли, правда. — Роддерс Лэзенби выпрямился. — Не могли бы вы ещё раз проверить, не осталось ли свободных комнат? Мало ли, вдруг вы одну проглядели...
Лучик с Мими всё так же с изумлением наблюдали за происходящим, широко распахнув глаза.
Тэмми Ух забрала кипу — да-да, КИПУ — банкнот и спрятала её в карман чёрного пиджака. Затем она ещё раз просмотрела гостевую книгу в кожаном переплёте и резко её захлопнула.
— Ох, как же это я... Совсем забыла, что номер «Панорама» с видом на порт свободен... Не знаю, как так вышло... — Актриса из неё была ужасная. — Номер чудесный. Спальня, отдельная гостиная и ванная комната.
Она отвернулась к ячейкам из старого тёмно-коричневого дерева, и её причёска слегка покачнулась. Тэмми Ух достала золотой ключ с брелоком каштанового цвета, на котором жирными золотыми буквами было выведено: «Панорама», и передала его Роддерсу Лэзенби.