Из недели под софитами я вынесла несколько полезных знакомств, доброжелательное отношение с теми, кто раньше только фыркал в мою сторону и двоих приятелей. Думаю, их интерес был сугубо физиологического рода, но я не спешила им что-либо разрешать. С парнями мне всегда было проще, если не брать в расчет сестричек семьи Браун. Мужчины любого возраста не могут устоять перед красотой и женственностью, готовы выпрыгивать из штанов, лишь бы их похвалили и отметили. Это на руку таким девицам как я.
Их ответы меня обрадовали. Никаких филиалов у академии нет, без экзаменов берут тех детей, что находились на домашнем обучении с репетиторами из работников академии или ее выпускников, разделения по богатству здесь не приветствуется, считается что все ученики равны между собой, а описание каждого ученика есть в картотеке, которая хранится в кабинете ректора. Информацию за предыдущие года можно найти в архиве, который находится в подвалах.
Пусть это стратегически неверно, но пообщавшись с парнями несколько дней и даже не запомнив их имена, решила свести общение на нет. Я слишком зациклена на том, как было здорово у семьи Браун. Общаться с людьми, которые думали и вели себя иначе, было неинтересно даже ради выгоды. Конечно, если ничего не выйдет, то я вновь вернусь к алкоголю в барах и случайным знакомствам, однако в тот период мне показалось, что в мире существуют те, с кем невероятно комфортно. И чье нахождение рядом помогает расти над собой. Возможно я просто поменяла зависимость на зависимость, кто знает.
На учебе меня хвалили. Я выбрала темп, при котором у меня были редкие оценки на отлично, но при этом я не скатывалась на удовлетворительно. В нашей системе образования меня назвали бы хорошисткой. Не сказать, что я не смогла бы лучше. Скорее стремилась не выделяться, да и боялась, что вот-вот и мне надоест.
Смущало меня только одно — приказ ректора не использовать ментальное воздействие. Прислушиваться к советам, как бы хороши они ни были, у меня с детства не получалось. Я до хрипоты могла орать, что маркер синий, если мне утверждали что он красный. И это еще не самое глупое. Назло непонятно кому, ведь родителям было не до меня, ходила без шапки. Вместо “всегда пожалуйста” выучилась говорить “теперь вы должны мне услугу” и прочее-прочее-прочее. Знай ректор меня чуть подольше, то понял бы сразу какую ошибку совершил. Лучше бы он, наоборот, приказал мне заниматься ментальной магией денно и нощно, не щадя живота своего. Тогда бы количество моих шалостей сильно уменьшилось и влезло в регламентированное количество.
Тринадцать. Первый год в академии
Второй месяц я отпраздновала осознанием того, что моя сила имеет все шансы поставить рекорд по эталону в созависимые отношения. Учителя в самом начале запретили мне использовать ментальное воздействие, поэтому какое-то время я их слушалась и душила в себе желание воспользоваться хотя бы толикой своих сил. Учила теорию, присматривалась к учащимся, изучала обстановку.
Спокойствие закончилось ровно через две недели, как я заставила хамоватого преподавателя корчиться от боли. Моя сила стала отражаться в любых поверхностях, хотя бы немного напоминающие зеркала. Глянцевых поверхностей в академии магии было достаточно, оттого я по десять раз на дню слушала стенания о том, что пора принудить окружающих считаться со мной, что еще чуть-чуть и об меня только ленивый не будет вытирать ноги. И может быть стоит влюбить в себя самых сильных мужчин из каждого клана?
Спорить со своей силой было как-то неловко. Никогда не страдала голосами в голове, к тому же она часто советовала дельные вещи или хотя бы такие, о которых я и сама задумывалась. Отношение ко мне оставалось таким же напряженным, каким стало после демонстрации силы ментального воздействия. Впрочем, радовало то, что люди старшего возраста стали считаться со мной больше прежнего. В столовой ко мне относились как к царице, главы клан присылали посылки со сладостями и заверениями, что для меня только лучшее, преподаватели стали ориентироваться на меня в подаче материала. По два раза переспрашивали лично меня, все-ли понятно. Оттого моя потребность в шпаргалках медленно сходила на нет.
Все усложнял мой характер. Конечно, я помнила о том, что уже достаточно взрослая для того, чтобы назло кому-то делать себе плохо. Но это лишь теория, поэтому к концу второго месяца в академии магии я разрешила своей силе проявляться в мелочах. Марицио дал добро на мелкие шалости, которые я ему описала, посему я чувствовала себя в безопасности. Заметят — всегда будет у кого скрыться.
Началось все с того, что я стала просить у всех письменные принадлежности. Раз в день охота начиналась на самый красивый набор и владелец с легкостью мне его отдавал. Затем я стала разбивать дружеские союзы и заводить новые романы. Первое было гораздо легче, ведь для любовных интриг требовалась куда большая концентрация на объектах и даже, не побоюсь этого слова, слежка. Меня вела справедливость. Оттого-то самые сильные парни начали встречаться с самыми слабыми и бедными девушками. Массовость была бы слишком заметна, поэтому я остановилась на пятой паре.
Подобные мелкие развлечения забавляли меня до конца полугодия. После праздников я увидела тех, кого так ждала — Лиссу и Аманду Браун. Девчонки увидели меня первыми и накинулись со спины, обнимая и щекоча. Лисса взахлеб рассказывала о том, как они собрались ко мне в гости, а вместо меня им открыла какая-то женщина в застарелом халате. Аманда подхватывала речь Лиссы и трещала о трудностях, с которыми они столкнулись, пока ехали ко мне. Плохие дороги, выскакивающие из леса животные, полицейские, попрошайки…Когда в разговоре возникла пауза я спросила почему же я не увидела их на отборе и все первое полугодие. Ответом мне стал беззаботный смех и уверения, что они могли бы сразу приезжать на второй или третий курс, но семья решила, что следует минимизировать поблажки и отучиться в полной мере.
Когда мы все успокоились и перестали обнимать друг друга через слово, то мне наконец удалось услышать то, что девчонки объясняли по третьему, кажется, кругу.
— Как ты знаешь, наша семья не всегда была нашей. Мы росли в приюте, откуда нас забрал Фокс. Шарлотта, мать семейства, была к нам так предрасположена, что мы оказались вольны делать в доме все, что угодно. Запускать самолетики с чердака — пожалуйста. Построить железную дорогу на два этажа, чтобы передавать записки и мелкие предметы — братья были в нашем полном распоряжении. Перекопать весь сад в поисках сокровищ — Фокс бежал впереди нас. Нам даже позволили завести собаку, и не переживай, у Пряника все хорошо, мы отлично о нем заботились пока были в имении.
— Из-за того, что нам позволялось бывать везде, где душа пожелает, — продолжила Аманда. — Мы стали замечать странности. Когда ты гостила у нас дома, то тоже могла их заметить, но, наверняка, списала на талант, маленький обман и предрасположенность каждого члена семьи к определенным занятиям. Фокс занимается хозяйством, потому что у него дар земли. Он поступал на факультет прикладной магии, долго не мог определиться со специальностью, но после практики у дроу быстро постиг свою силу и выпустился из академии даже немного раньше, чем ожидала семья. Помню, Шарлотта нам в красках описывала, как побледнела лицом, думая что ее кровиночку посмели выгнать из академии, вследствии не обнаружения дара.
— Можно я! Можно я! — Лисса прервала сестричку. — Кира, ты так удивляешься, словно не проучилась в академии ни дня! Раньше мы молчали, потому что не были в тебе уверены, это закон. Но теперь-то мы тебе все расскажем, хочешь ты того или нет. Так вот, если с Фоксом разобрались, то дальше еще интересней. Шарлотта настоящая ведьма. Даже зелья, которые ты помогала варить, были магическими. Так наша матушка проверяла тебя на магию и сказала, что да, в тебе что-то есть.