Провожать «Славика» она не пошла, сжалась в углу дивана и залилась слезами, отмахнувшись на вялые неискренние утешения Ильи. Осташ усадил накрытого покрывалом дуплера, примотал к сиденью ремнями, сел на водительское кресло и весело побарабанил по рулю. Так же весело спросил:
- Че смурной-то какой? Он те кто? Сын, что ли?
Илья отвернулся от Осташа, который вызывал у него все большую неприязнь и сказал:
- Он мне никто. И он вообще не человек. Поехали давай!
Тот пожал плечами и повернул ключ.
Поселок Комсомольский был похож на медленно разлагающийся труп: пятиэтажки с пустыми проемами, крошащиеся кирпичом фасады, безнадежные мертвые провалы крыш. В окне с лопнувшим стеклом тихо трепыхалась серая от грязи занавеска, когда-то, очевидно, бывшая белым тюлем.
- Здесь живут еще, - бросил Осташ, заглушив мотор.
Илья округлил глаза:
- Да ладно!
- Человек десять вроде есть.
- Охренеть… А как же магазины, больницы..?
- А никак, - пожал плечами Осташ. – Нет тут никаких магазинов, жрачку в Северном закупают.
Он открыл Газельку, вывел дуплера, который послушно шел туда, куда его толкали, нескладно загребая ногами.
- Нам туда, - показал пальцем Осташ на ближайшую пятиэтажку.
Подъезд оброс огромными сосульками-сталактитами, свисающими через несколько пролетов. В почтовых ящиках еще топорщились платежки, покрытые изморозью.
- Аккуратней тут, - бросил Осташ Илье, подгоняя дуплера, неловко щупающего ступеньку ногой. - Перила срезали, навернешься – костей не соберешь.
Они поднялись на четвертый этаж, остановились перед дверью, ведущей направо.
- Предупреждаю сразу – там пиздец, постарайся не орать. И лучше не входи, я сам все сделаю.
Осташ открыл дверь, вошел первый, ведя за собой дуплера под покрывалом, которое и не подумал снять. Илья не заорал, но едва удержал матерный крик – за дверью разверзлась настоящая дыра в ад. Посредине комнаты зиял огромный провал, уходящий в неизмеримую глубину. Края отвесного тоннеля были бетонные, напоминающие панельки, из которых была сложена пятиэтажка, только бугрились тут и там вздутыми наростами и ржавым, словно от потеков воды, язвами. Края дыры были припорошены черной пылью, и она же копилась в складках наростов и выбитых дыр. Дна у ямы не было – провал чернел безнадежной пугающей бездной. Стена, смежная с соседней квартирой, рухнула – дыра ширилась и росла во все стороны.
Осташ сорвал покрывало с дуплера, подтолкнул его к краю обрыва.
- Дуй давай! Блин, хоть доску приколачивай и покупай саблю – как в пиратских фильмах их буду скидывать! – хохотнул он.
Илья посмотрел на него округлившимися ошалелыми глазами:
- Блин… Что с ним будет? Разобьется?
Осташ пожал плечами:
- Понятия не имею. Вряд ли разобьется, они ведь эту дырень и соорудили. Раньше я просто запихивал их в эту квартиру – в одну из немногих, где осталась дверь. Но они меняют все вокруг себя, сначала выемка появилась,они в ней копошились, как черепахи, потом все глубже и глубже, и в один непрекрасный день я обнаружил эту дыру. По мне, так даже лучше, единственное – растет она. Раньше за пределы одной комнаты не выходила, а щас вишь вон…
Осташ кивнул на рухнувшую стену.
- А если она поглотит дом?
- Тут все равно не живет никто. С десяток пенсов в поселке есть, к тому времени как эта штука расползется, перемрут все.
Илья обвел взглядом комнату – обычную комнату, в которой не так уж и давно жили люди. На стене сохранилась большое фото девочки в белом школьном фартуке и октябрятской звездочкой на груди. Засохшие кактусы желтели на подоконнике, подвесная полка была полна вздувшимися, волнистыми от влаги книгами.
- Ладно, пошли, – Осташ плюнул в провал. – Не боись, эта херня медленно увеличивается. Я несколько лет здесь дуплеров складирую.
На обратном пути Осташ много и скоро говорил, распространяя плотный запах пота и табачной вони.
- Ну расскажи, на кой черт тебе в комнату мертвеца, а? Туда давно уже перестали ходить. Самые борзые, кто все ключи достал, только эдак… дверь откроют, внутрь не заходят. С порога сфоткают, потом выпендриваются. А че с порога, с порога комната как комната. Барахло всякое на полу валяется, пальто висит в прихожке. Странность только есть одна, знаешь..?
- Нет, - коротко ответил Илья, которого все больше раздражал Осташ и его болтовня.
- Когда бы ты ни сфоткал квартиру мертвеца, в окна будет бить солнце и всегда с одной стороны. Хоть ночью, хоть в дождь – похеру. А, как вот тебе такое?
- Да, странно… А почему не другие уровни не водишь?