руками мои плечи и шлепнула меня по лицу.
– Эй!
– Что? – невинно спросила она. – Я не вижу.
Хитрая.
Я не опустил ее ноги на землю, как собирался, а подхватил рукой под коленями, а другую
прижал к спине.
– Я тебя понесу, – сказал я.
Она рассмеялась. Эддисон обняла меня за шею, и я ее ногами закрыл дверцу машины.
– Не урони меня, – сказала она, я пошел по полю.
– Ни за что.
Я шел к белым фонарикам, которые поросил Эшли и Кевина повесить на высоком дубе, под
которым у нас с Эддисон давным-давно был пикник. Они сияли в сумерках, особенно, когда дул
ветер. На земле было расстелено то же покрывало, что много лет назад. А дальше я доверился
фантазии Эшли, и она, казалось, брала идеи с сайта Pint» ударили по ушам. Я считал отметки, думая о том, чтоer-как-то-там. Вокруг покрывала стояли
сосуды со свечами. Их было не меньше пятидесяти, огоньки мерцали в стекле. Они окружали
покрывало. Казалось, звезды спустились на землю.
Я прошел к свечам и остановился.
– Мы пришли? – спросила Эддисон.
– Да, – я опустил ее и повернул спиной к моей груди. Я развязал повязку. – Готова?
Она кивнула.
Я убрал повязку, и она охнула, отпрянула на шаг и врезалась в меня.
– Нравится? – шепнул я ей на ушко.
Она посмотрела на меня широко открытыми глазами.
– Это прекрасно.
Я взял ее за руку.
– Когда ты успел?
– Мне помогли, – я улыбнулся.
185
Я повел ее к покрывалу, увидел корзинку для пикника, которую просил принести у брата.
Эшли и тут постаралась. Я говорил ей, что хотел бы достать сирень, любимый цветок Эддисон. Я
думал, что ваза с рисунком сирени подойдет, ведь сейчас сирень не цвела. Но Эшли удалось её
достать. Я не знал, где она взяла её, но край покрывала был в сирени.
– Ого, – сказала Эддисон, мы подошли к цветам, и она вдохнула запах. – Красиво.
Я все еще держал ее за руку, так что притянул к себе.
– Нет, – сказал я, обнимая ее за талию. – Это ты красивая.
Она улыбнулась, и я оставил на ее губах жадный поцелуй. Она отпустила мою руку и водила
ладонями по моей груди, сжала мои плечи и целовала в ответ. Казалось, поцелуи с Эддисон
вдыхают в меня жизнь. И мне все время было мало.
Мы разъединились, и она спросила:
– Ты привез меня ради поцелуев?
Я водил пальцами по ее спине.
– Ты расстроилась бы, если бы я сказал да?
– Нет, – рассмеялась она. – Мне нравится целоваться здесь с тобой.
– Хорошо, – сказал я. – Но я хочу тебе кое-что сказать.
Она с любопытством склонила голову.
– Помнишь, я говорил тебе, как сильно люблю это место?
– Да. Из-за нас.
– Точно. Мне нравилось здесь и до нашего знакомства, но после это место приобрело особое
значение. И поэтому… – я хитро улыбнулся.
– Говори!
– Я купил его.
– Да? – ее рот раскрылся. – Ты ведь не знал, чья это ферма?
– Знал. Мистера Гранта.
После ареста мы с Джонасом были на связи. Он сказал, что исполнял желание бабушки,
помогая нам, но я понял, что ему было одиноко. Мы говорили как-то о работе, и я рассказал о
ферме, которая мне нравилась. Я хотел приобрести ее, потому что она меня вдохновляла, и у нас с
Эддисон были воспоминания, связанные с ней. Он сказал, что он там вырос, впервые поцеловал
бабушку, и что не хотел покидать это место. Он предложил продать мне его за доллар. Я
согласился.
– Шутишь, – сказала Эддисон. – Он не хотел его?
– Разве он использовал ферму?
Она огляделась.
– Нет.
Я опустился перед ней на колено. Она растерялась, а потом поняла. Рука прикрыла ее рот.
– Воробушек, – я взял ее за руку. – Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой до конца наших жизней
в месте, где ты украла мое сердце. Я хочу построить тут дом, куда мы сможем сбегать, и я хочу
наполнить его детьми на двух ногах или четырех лапах.
Слезы выступили на ее глазах, я вытащил из кармана кольцо. Его сделали по заказу. Круглый
коричневый бриллиант на платиновом кольце был окружен мелкими белыми камешками. Не
традиционное кольцо, но и Эддисон была необычной девушкой.
– Это обещание, – я надел кольцо на ее палец. – Я тебя не оставлю, пока ты меня не