Я улыбнулся, забрал у нее лифчик и бросил через плечо. Я не успел дотронуться, Эддисон
склонилась и прижалась к моему телу, уткнулась головой под мой подбородок. Мы прижимались
кожа к коже, я обнял ее, скользнул пальцами по спине. Она была нежнее всего, что я когда-либо
трогал.
Прошли минуты, и мои руки все блуждали, я ощущал, что ее сердцебиение ускоряется.
Вскоре мой пульс совпал с её, и я надавил пальцами на ее кожу, разминая мышцы под ладонями.
Ее губы нашли мое плечо, а затем мою шею, оказались на моих губах и страстно целовали. Она
30
сжала мои волосы, наши тела двигались друг против друга. Это было потрясающее, но
мучительное чувство. Я хотел, чтобы остальная одежда исчезла. Сейчас.
Я добрался до верхней части ее шорт и расстегнул кнопку, ее руки творили тоже самое с
моими джинсами. Приятно было осознавать, что мы мыслили одинаково. Я прижался губами к ее
руке, она опустила её к моим бёдрам, провела пальцами по моей твёрдости, расстегнула молнию
джинсов, и адреналин распространился по моему телу. Я сжал ее бедро и застонал, а она
улыбнулась мне в губы.
– Эддисон? Мы дома!
Черт возьми.
Наши взгляды пересеклись. Эддисон толкнула меня в грудь и прошептала:
– Лезь под кровать!
Я послушался в панике. Я спустился на пол, Эддисон сдвинулась в центр кровати и быстро
натянула одеяла поверх себя. Я лег на спину и нырнул в почти шестидюймовое пространство.
Пришлось прижать щеку к полу, чтобы моя проклятая голова поместилась. Мысли о том, как её
отец стреляет в меня, пригвоздили меня к полу, когда мои плечи задели ковер.
Как только я скрылся, на пол спальни упал луч света.
– Вот ты где, – сказала Бет, открывая дверь. – Уже в постели?
– Поход меня утомил, – сказала Эддисон. – Я решила посмотреть фильм. Почему вы так
быстро вернулись?
Ее мать вошла в комнату, и я увидел лапы Сэма за ней. Он сразу же опустил нос напротив
меня. Нет! Я молился. Плохо уже то, что я прятался, но будет хуже, если меня найдут
полураздетым.
– Твоему отцу стало нехорошо после ужина, поэтому мы решили пропустить шоу, –
объяснила ее мать. – Как поездка? Ты хорошо провела время?
– Да.
Эддисон не распространялась, а нос Сэма приближался ко мне. Я решил задержать дыхание.
Других вариантов не было.
– Это все, что ты можешь рассказать? – в голосе ее матери слышалась нетерпение.
– Ну, у меня мозоль на пятке. Жуткая. Хочешь посмотреть?
Ради всего святого, почему она спросила именно об этом? Что, если ее мама ответит «да»?
– О, нет, – с отвращением сказала Бет. – Ты использовала антисептик?
– Конечно.
В это время нос Сэма ударился о мой. Он облизнул мое лицо, и мне пришлось закрыть глаза
и терпеть.
– Сэм! Что ты там жуешь?
– О, наверное, игрушка, – сказала Эддисон, чтобы успокоить ее мать. Я ощутил движение
кровати. – Сэм! Вылезай оттуда.
Он отодвинулся, Эддисон оттащила его.
– Эддисон Рене! – голос ее матери звучал шокировано. – Ты спишь в обнаженном виде?
«Боже!».
– Мама, это не преступление, – Эддисон звучала раздраженно.
Молчание повисло между матерью и дочерью, и Бет точно осматривала комнату в поисках
следов моего пребывания. Я нервно ждал, когда она увидит мою футболку на полу.
– Скромность – это добродетель, – вздохнула Бет. – Пожалуйста, помни об этом.
Я открыл один глаз, чтобы увидеть, как ее ноги отступают.
– Оставишь собаку в своей комнате?
– Он может оставаться, – сказала Эддисон.
Наконец, дверь закрылась. Это была музыка для моих ушей. Я снова дышал.
Через мгновение Эддисон появилась на полу на четвереньках.
31
– Тебе нужно уйти через окно, – усмехнулась она.
– Я рад, что тебе смешно, – шепнул я, двигаясь под кроватью. – У меня вся спина горит из-за
ковра, и собака облизала все мое лицо.
Она подавила смех и схватила мою руку, чтобы вытащить меня.
– Ты все равно привлекательный.
Я встал, подтянул штаны и заметил, что она надела футболку.
– Печально, – я подцепил ее воротник одним пальцем. – Ты оделась.
С кривой улыбкой она повторила слова матери.