Эддисон: Точно! Я никогда ни по кому еще так не скучала.
Я: Я тоже скучаю по тебе, Воробушек. Ты понятия не имеешь, насколько.
После того, как я приехал домой с озера Бул, у меня была неделя в футбольном лагере, это
означало, что каждый день приходилось вставать в шесть утра, чтобы добраться до средней
школы к семи. Каждое утро механически съедал хлопья, смотрел на кухонное окно, выходящее на
задний двор. Кормушка для птиц висела рядом с ним, и единственное, что могло появиться
рядом, это воробьи. Их было много. Они напомнили мне Эддисон, и я принял их присутствие как
знак того, что она думает обо мне. Когда я рассказал ей о птицах, она сказала, что это мило и,
скорее всего, правда. После этого я называл ее Воробушком.
Я, наконец, добрался до съезда и посмотрел указания, которые Эддисон написала для меня.
Через несколько миль я оказался у входа в шикарное место под названием Глендейл Оукс.
На извилистых дорогах находились впечатляющие кирпичные дома, стоящие на ухоженных
газонах с брызгалками. Я внутренне сжался при мысли о ней у меня дома. Мой дом –
одноэтажное ранчо с тремя спальнями, белыми стенами и черными ставнями. Эти дома
выглядели так, будто в них были домашние кинотеатры и боулинг.
Наконец, я нашел ее адрес, припарковался, выключил грузовик и осмотрелся. Три гаража.
Огороженный двор. Профессионально украшенный двор.
Прекрасно.
Несмотря на мое волнение насчет Эддисон, я медленно выбрался из грузовика. Мое сердце
забилось быстрее, я прошел к входной двери. В горле образовался странный ком, и я понял, что
нервничал. В мой мозг начали проникать неприятные мысли. Я был здесь всего десять секунд, но
мое подсознание уже шептало мне на ухо. Говорило, что я недостаточно хорош, чтобы быть здесь.
Я нажал на дверной звонок и ждал, слушая колокольчик на другой стороне двери. Я
рассеянно рассматривал крыльцо и отодвинулся. Назовите меня высокомерным, но я ожидал, что
Эддисон будет ждать меня снаружи. Я думал, что она будет в моих объятиях, как только я выйду
из своего грузовика. Во всяком случае, я так предполагал.
Я снова надавил на звонок и услышал лай Сэма. Шли минуты, и тревога из груди дошла до
желудка. Почему никто не подходил к двери? Эддисон забыла, что я приду? Мы говорили об этом
вчера.
42
Я сразу же вытащил телефон из заднего кармана. Нет новых сообщений или пропущенных
вызовов. Я нашел номер Эддисон и набрал его. Я услышал ее голосовую почту и завис. Странная
смесь беспокойства и гнева растеклась по телу. Дома никого не было, а это значит, она была где-то
с семьей. Неужели ее родители так презирали меня, что целенаправленно заставили ее сегодня
покинуть дом.
Я шагнул влево и заглянул в окно, сделав из рук бинокль, чтобы заглянуть внутрь. Я
разглядывал нечто, похожее на логово. Газета валялась на журнальном столике, а рядом с ней
стоял стакан, на половину заполненный чем-то.
Я увидел коридор и то, что напоминает вход в кухню. Я заметил вспышку белого меха и
понял, что Сэмсон не в доме. Он был на заднем дворе.
Быстро обогнув крыльцо, я направился к воротам забора, которые видел, когда только
заглянул. Я дернул ручку, и она не была заперта. Закрыв за собой дверь, я крикнул собаке.
– Сэм? Ты здесь?
Сэм появился из ниоткуда, чуть не сбив меня с ног. Я встал на колени, гладя его грудь, за
ушами и бока.
– Что такое? Где твоя семья, а?
Он облизал мое лицо и взбодрил меня. Я встал и прошел на задний двор. Завернув за угол, я
столкнулся с обычным бетонным внутренним двориком, полным мебели. Наружный бар и гриль
стояли на одной стороне, а на противоположном конце находилось нечто, похожее на конуру.
Перед ней стояли миски Сэма, полные еды и воды. Эддисон и ее родители, должно быть, ушли
сегодня утром.
Теперь я разозлился. Я снова вытащил телефон и написал ей.
Ты ничего не забыла?
Она могла бы хотя бы сообщить мне, что будет позже.
Не в ее стиле не разговаривать со мной. Я тут же обвинил ее родителей. Они забрали ее