ветвей, и увидел дом Эддисон. В сумерках он казался заброшенным. Бабушка говорила, что
Эддисон и ее семья не возвращались в дом на озере. Они не вернулись и в свой дом в городе. Она
просто взяла и исчезла из моей жизни.
Я замер, вспоминая, как много раз звонил ей в первый год, чтобы услышать, как ее голос на
автоответчике говорит, что она недоступна. Каждый раз я надеялся, что она ответит. Ее голос со
временем сменился электронным, говорящим, что номер не обслуживается. Я помнил, что
чувствовал в тот миг – словно булыжник раздавил мою грудь.
И от этого я вспомнил другое, но не дал себе думать об этом. Я долго был во тьме, ощущая,
как меня предали, как мне врали. Там были боль и тревога. Я был эгоистом, у которого все вышло
не так, как он хотел. И я не понимал.
До сих пор не понимал.
Я пригнулся и стал собирать хворост, сухие листья и хвою. Неделя была тяжелой. Мне нужно
пиво.
Или двенадцать банок.
Мы с Кевом вскоре расслабились, слушая потрескивание огня, наблюдая за танцующим
пламенем. Меня очаровали оранжевые краски, наверное, из-за выпивки, жар вызывал усталость.
– Странно, да? – спросил брат. – Мне кажется бабушка ждет нас в гостиной, чтобы убедиться,
что мы погасили костёр и отправились спать.
Я слабо ему улыбнулся. Она всегда переживала, что мы все сожжем.
– Знаю. Я все жду, когда она крикнет в окно, чтобы мы шли домой.
Он рассмеялся.
– Я тоже.
Воцарилась тишина, мы думали о ней. У нее случился сердечный приступ. Я держался лишь
от мысли, что в тот момент она была с дедом.
– О, – сказал брат, сглотнув от воспоминаний. – Ты получил контракт Шустера? Старик все-
таки подписал.
Я кивнул, бросая пустую банку у стула, хватая полную.
– Да. Я проверил почту, пока ждал тебя, – за годы связь у озера значительно улучшилась. –
Что тебе пришлось отдать?
Он ухмыльнулся.
– Десять процентов.
Я посмотрел на него с подозрением.
– И все?
Кевин самодовольно выпрямился на стуле.
– И все.
– После этого ада, что он устроил? Ему хватило десяти процентов?
47
– Это искусство убеждения, брат. Тебе стоит поучиться у меня.
Кевин сделал глоток, а я прищурился. Он любил напоминать, что у меня не было его
навыков.
После первого года ведения компании озеленения я понял, что нужна серьезная помощь. С
дизайном и изобретательностью я мог справиться. Но не удавалось уговаривать клиентов. Мне
нужен был тот, кто справится с деловой стороной вопроса. Моя работа говорила сама за себя, но
мне нужна была клиентская база. Мне нужен был тот, кто будет продвигать мой бизнес, пока я
занят делом. Кевин подходил. Его аналитический ум и умение болтать было убийственной
комбинацией. Я никому не мог так доверять, как ему. Он был семьей.
И моим лучшим другом.
Но ответил я ему с сарказмом:
– Не важно. Ты можешь продать лед эскимосам, но вечно опаздываешь. Почему ты сегодня
опоздал?
Он вскинул бровь, делая глоток пива.
– Я нашел новую девушку.
Я покачал головой. Брат не шутил.
– Это та блондинка?
– Она самая.
Я еще не видел новую девушку Кевина. Если я правильно помнил, они встретились до смерти
бабушки.
– И все хорошо?
Он криво улыбнулся, но потом стал выглядеть робко. Это было чем-то новым. Обычно
женщин он обсуждал уверенно. Через пару мгновений брат вздохнул и сказал:
– Она… другая.
Мои глаза расширились от удивления. Он всякими словами описывал своих девушек, но не
так.
– И в чем?
Он смотрит на бутылку пива в руках, потирая ярлык большим пальцем.
– Не знаю, как объяснить. У меня такого еще не было, – он замолчал. – Я словно не дышу с
ней. Она – мой воздух, – он посмотрел на меня. – Понимаешь?
Я помрачнел, ведь, к сожалению, знал. Я хотел спросить, казалось ли ему, что он может быть
с ней вечно, но удержался. Этого не было. Это ощущение обманывало сердце.
Я молчал, и он пробормотал:
– Думаю, я влюбился.
Я нахмурился в сомнении.
– Уверен? Вы ведь вместе всего пару недель.
Кевин раздраженно посмотрел на меня.