– Очень, – согласилась она.
Мы пошли в дальнюю часть комнаты, и я спросил:
– Что скажет твой муж об этом?
Она нахмурилась.
134
– Точно разозлится. Он только так и делает.
– Он разозлился, когда я привез тебя домой?
– Он не знает, – она пожала плечами. – Он спал, когда я пришла.
Мило. Он не переживал, придет ли она невредимой.
– Хочешь, придумаем историю? – спросил я. – Можно сказать ему, что здание нашла Эшли.
Или дальний родственник оставил. У тебя есть дяди или тети?
– Нет, – она покачала головой. – Хватит лжи. Этого я уже много наговорила.
– Кому?
Мы замерли у комнаты, что могла стать кабинетом.
– Себе, – сказала она.
Я не успел спросить, она отпустила мою руку и отыскала на стене включатель. Она включила
свет и прошла в комнату.
– Для чего это использовали?
– Не знаю, – я огляделся с ней. – Я подумал, тут может быть твой кабинет.
Она улыбнулась мне.
– У меня будет свой кабинет?
Ее улыбка была заразительной.
– Если ты этого хочешь.
Она сжала мою руку ладонями, подпрыгивая.
– У меня будет свой кабинет!
Чем дольше мы ходили и обменивались идеями, тем сильнее просыпался энтузиазм
Эддисон. Ее жесты стали оживленнее, улыбка – ярче, а глаза сверкали. Было видно, что она долго
думала над тем, что надеялась однажды получить. Я прислонился к стене и оставил ее в ее мире.
Она сделала фотографию на телефон, чтобы отослать сестре, и я понял, что не зря это сделал.
Кевин думал, что она решит, что я пытаюсь купить ее симпатию и бросить вызов Дереку. Вряд ли
она вообще подумала о таком. Я пытался поддержать ее будущее, показать, что ценю то, какой
она стала. Она была не просто девушкой из моего прошлого.
Ее улыбка была прекрасной.
Я сделаю все, чтобы сохранить ее на лице Эддисон.
135
Глава двадцать вторая
– Пицца!
Кисти и валики опустились на пол, покрытый пленкой.
– Вовремя.
– Умираю от голода.
– Это нужно делать самим?
Эддисон улыбнулась мне, пока наши ворчащие волонтеры шли к Кевину, в его руках была
стопка коробок до его подбородка.
– Я спешил, – сказал он, Эшли, Тара, Ноа и Остин принялись разгружать моего брата. – Наш
заказ не был готов. Пришлось ждать.
– Кевин! – Эшли открыла коробку пиццы. – Тут не хватает двух кусков!
– Я проголодался на обратном пути, – он пожал плечами. – Что такого?
Эддисон убрала с края стола, чтобы мы устроили перерыв.
– Они не дали тарелки?
Кевин помрачнел.
– Нет.
– И не нужно. Этого хватит, – Тара схватила мешок ненужных тряпок. – Мы так голодны, что
еда и не коснулась бы тарелок. Нужно лишь потом вытереть руки.
– Вы словно постились несколько дней, – Кевин пошел к столу с последней коробкой. – Вы
просто красили.
– У нас неженки-друзья, – я ткнул брата локтем. – Они не привыкли трудиться.
Тара посмотрела на меня, взяв пирожок с сыром и грибами.
– Это место большое. Я не ожидала, что придется красить на лестнице.
Я огляделся. Она была права. Потолок студии не выглядел высоким, пока не начинал красить
стены.
Эддисон поднесла хлебную палочку к губам и сказала:
– Я тоже устала. И в благодарность за помощь я закажу нам всем массаж.
Девушки запищали, и парни переглянулись.
– Я пойду на массаж, только если его делает красотка, – заявил Остин, запихивая еду в рот. –
Не фотю, фтоб меня фровал фюдак.
– Что? – улыбнулся я. – Хочешь, чтобы тебя потер чудак?
– Нет! – он проглотил. – Я не хочу, чтобы меня трогал какой-то чудак.
Я рассмеялся. Я бывал пару раз на массаже, в старшей школе я вывихнул плечо в игре. А
потом пару лет назад потянул спину на работе. И мне сделали массаж, когда вправили кости. Было
приятно, и я даже не переживал, что доктор был мужчиной.
– Если хочешь больше прикосновений, – сказала Эддисон Остину, – сам иди. Я за такое
платить не буду.
Я нахмурился.
– Погоди. Ты не будешь платить за девичий массаж, но заплатишь за…
– Ш-ш! – она зажала мой рот рукой. – Это секрет!
Она прочла мои мысли. Я чуть не раскрыл планы девичника.
– Погоди, – заинтересовался Кевин. – Вы о чем? Лучше бы на вечеринках никаких массажей