– Через два года после крушения. А потом уехала к Меган.
Я помрачнел.
– Жаль, ты не сообщила мне, где была. Я бы хотел знать, что произошло. Мне не нравится, что тебе пришлось забыть о нас.
Она посмотрела мне в глаза.
– Ты жил дальше. И мне пришлось.
– Что?
Глаза Эддисон расширились, она отвела взгляд.
– Не важно.
– Нет, – я подвинулся. – Что ты сказала обо мне?
Она закрыла глаза.
– Поверить не могу, что я говорю тебе это.
– Что?
Она вздохнула.
– Я вернулась.
Я точно не так ее услышал.
– Что, прости?
Эддисон открыла глаза.
– Мне стало лучше, и Меган попросила меня переехать к ней, а Дерек хотел серьезных отношений. Я разрывалась. Я не могла вернуться к тебе, не хотела жить в другом месте, – она замолчала. – Пока я не приняла решения, я приехала к дому твоей матери. Мне нужно было увидеть тебя и решить. Я не знала, захочешь ли ты говорить со мной, будешь ли там, но ты был.
Я перестал дышать.
– Я увидела тебя, – призналась она. – Из машины на улице. Ты выходил из дома с красивой брюнеткой. Открыл для нее дверцу машины. Поцеловал ее, и она уехала. И поцелуй тот показал, что я была воспоминанием.
Нет.
– Я говорила правду в коттедже. Прошло два года с наших встреч, ты мог уже забыть.
Она была там, а я ее не увидел? Как это?
– Почему? Почему ты не вышла из машины?
– Это ощущалось неправильным, – она смотрела мне в глаза. – Ты был с другой.
Сердце колотилось. Мы были бы вместе, если бы она вышла из той машины. Я знал это.
Я тут же придвинулся к ней.
– Та девушка… Моника… мы, наши отношения не были серьезными.
Она помрачнела.
– Все в порядке.
– Не в порядке!
Она прислонилась ко мне.
– Потому я не дам этому повториться. Не в этот раз, – она посмотрела мне в глаза. – Сначала Кевин пропустил встречу с Эшли, потом я все испортила. Думаю, это знак. Хватит упускать шанс.
Я кивнул.
– Так что я спрошу снова, – сказала она. – Ты хочешь быть друзьями?
Я переплел наши пальцы.
– Меня не прогнать даже за деньги.
Глава четырнадцатая
– Это маленький городской парад.
Эддисон показа мне язык и передала четыре пакета.
– Я хотела убедиться, что всего хватит. Я не знала размер грузовика.
На пороге гаража, где было почти все оборудование компании, я забрал у нее пакеты. Я заглянул внутрь, а она повернулась и пошла к своему «Хаммеру».
– Ты куда – спросил я.
– Сейчас буду, – сказала она через плечо и ускорилась.
Пожав плечами, я зашёл в гараж, чтобы оставить украшения. Я стал рыться в первом пакете в поиске чека. Она не будет платить за все это. Хватит и того, что она проведёт временя со мной. Из-за этого я был рад уже с самого утра.
Кого я обманывал? Я думал об этом всю неделю с ее визита ко мне домой.
Стук когтей по бетону отвлек меня. Я поднял голову и увидел, как ко мне радостно движется Сэм, на его ошейнике был красный бант. Его хозяйка шла за ним с большим термосом.
– Эй! – я похлопал по колену, подзывая собаку. Сэм тут же прижался, чтобы я почесал его. – Вот так сюрприз. Как ты, друг? – будто он мог ответить.
– Скулил, – ответила Эддисон. – Не отходил от меня сегодня. Наверное, бедро беспокоит. Я нарядила его для парада. Он может поехать с тобой?
– Конечно, – сказал я. – Я скучал, – это было правдой. У нас с Сэмом была странная связь. С первого дня.
Пес получил дозу ласки и заинтересовался незнакомым местом, пошел все проверять. Я встал и вытер руки о джинсы.
– Ты ему нравишься, – отметила Эддисон, смотря на Сэма. – У тебя была собака в детстве?
Я покачал головой.
– Я хотел, но собаки не было. Была золотая рыбка. Мистер Пузырек.
Она прыснула.
– Мистер Пузырек?
Я изобразил недовольство.
– Не надо обижать его. Я выиграл его на ярмарке, бросая кольца на бутылки. Мама потратила 20 долларов на это.
– Оу, – она улыбнулась. – Он был крутым, наверное.
– Замечательным, – исправил я ее. – Что это? – я кивнул на термос в ее руках.
– Горячий шоколад. Я подумала, вдруг будет холодно.
– Тебе повезло. В гараже есть отопление.
Эддисон сунула термос мне в руки.
– Отлично. За работу.
Она обошла меня и направилась к пакетам на полу.
– Хорошо, – она стала рыться в них. – Большой и маленький венки. Немного огоньков, – она открыла другой пакет. – Бантики. О, и колокольчики, – еще порылась. – Тонны гирлянд и пара коробок сладких тросточек.
Я нахмурился.
– Зачем?
– Чтобы раздавать, – она подняла коробку. – Ты не ходил на парад, когда был маленьким?
– Ну, ходил.
– Разве там не давали конфеты?
Ох. Ну, да.
Я прошел к ней.
– Ты обо всем подумала.
Она ухмыльнулась.
– Я – женщина. Мы так и делаем.
Я закатил глаза.
Эддисон огляделась.
– Какой грузовик наряжаем?
Я указал большим пальцем за плечо.
– Чистый и с плугом впереди.
Она посмотрела за меня и с сарказмом сказала:
– Будешь издеваться весь день?
Я улыбнулся.
– Я – мужчина. Так мы делаем.
Она покачала головой, поменяла коробку конфет на охапку гирлянд.
– Возьми, – она дала мне украшения и нашла венки, взяла по одному в руку. – Это должно быть впереди и сзади. Как думаешь?
– Ты всем управляешь. Я слушаюсь.
Мы час сидели на полу бок о бок и играли искусственной хвоей, болтали, работали, я обвивал гирляндой венки и машину, Эддисон добавляла бантики и колокольчики. Она спросила о планах на Рождество. Я рассказал, что как обычно проведу его с мамой и братом. Я не знал, что изменится из-за Эшли. Она сообщила, что они с Дереком будут у семьи ее сестры. Марк и Меган растили двухлетнюю дочь Ливи, и Эддисон была в восторге от племянницы.
– Видел бы ты с ней Дерека, – отметила она, завязывая бантики. – Он в своей стихии.
– А ты – нет?
Она пожала плечами.
– Мне нравится щекотать ее животик, чтобы она смеялась. Покупать ей всякое и баловать ее. Но когда она расстроена, я в панике.
Я ничего не знал о детях.
– И часто она расстроена?
Эддисон вскинула брови.
– Ты когда-то слышал об «Ужасной двойне»?
– Немного.
Она рассмеялась.
– Все «мое». Если Ливи расстроена, она закатывает истерику. Дерек всегда ее отвлекает.
– Кстати, – я вставил батарейки в гирлянду, – что он думает о твоей помощи мне сегодня?
Эддисон бросила на меня взгляд, привязывая колокольчики.
– Он не рад.
Я нахмурился, хоть ответ был ожидаемым.
– Вы поссорились?
Эддисон молчала какое-то время. Она отвлеклась, привязывая последние колокольчики. Закончив, она посмотрела на меня. А потом ответила:
– Это было просто шумное обсуждение.
Я нахмурился сильнее. Мне хотелось проводить с ней время, но не вызывать ссоры с мужем. Она расстраивалась, а мне этого не хотелось.
– Не стоит ссориться с Дереком, – сказал я.
– Да? – она уронила украшения. – Он раз в неделю уходит с друзьями. Я ему не запрещаю, и я не указываю, кого ему можно видеть. Я ему доверяю. Он мог бы поступать так же.
Я слышал по ее тону, что они это уже обсуждали. Я был на стороне Эддисон в этот раз, в ее словах был смысл. Если он зависал с друзьями, почему не могла она?
А потом я понял.
– Ты используешь меня, – потрясенно сказал я. – Мстишь ему за его тусовки.
Глаза Эддисон стали большими.
– Нет! Я не это имела в виду!
Я рассмеялся. Пусть использует. Она хотела спорить с мужем о нас, и это о многом говорило. Она хотела дружить, раз давила на него.
Мне это нравилось.
Я обнял её и прижал к себе.
– Воробушек, можешь использовать меня в любое время. Я могу быть плечом для слез, алиби, местью в баре… чем хочешь.
Она издала смешок.