— О, привет, — выдохнул он.
Я повернулась туда, откуда пришла, пытаясь продолжить свой бег, но он схватил меня за руку, его голос все еще был спокойным.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Нет, — ответила я. — Если только это не связано с работой.
Дела в Руж Бис шли не так, как планировалось. Пьер все еще ненавидел меня, как бы я ни старалась, а Брок все еще пытался сблизиться со мной. Тем не менее, я знала, что они не уволят меня, хотя небольшая часть меня хотела покинуть это место, чтобы найти что-то получше.
Брок сунул свободную руку в карман своего тяжелого шерстяного пиджака.
— Речь идет о твоем муже.
— Нет, — нахмурившись, ответила я.
Почему каждый раз, когда Брок говорил о Трое, я чувствовала, что мое сердцебиение замедляется?
Потому что я знала, что он знает. Знает, почему он женился на мне.
Я потянулась за телефоном в кармане толстовки с твердым намерением позвонить Трою, но он выдернул его из моей руки и бросил в открытый мусорный контейнер. Мои глаза почти выскочили из орбит, кровь отхлынула от лица.
— Какого черта? — взревела я.
Он не ответил, но его лицо изменилось. Он выглядел серьезно и по-королевски разозленным. Он притянул меня к себе, и моя грудь врезалась в его. Я поняла, что Брок больше не будет милым и дружелюбным. Ему надоело играть со мной.
— Пойдем со мной, — прорычал он.
— Я никуда с тобой не пойду, засранец.
А потом я почувствовал это. Он сильно ткнул стволом пистолета глубоко мне в живот. Но страх заглушил боль.
— Моя машина дальше по улице. Успокойся и не заставляй меня причинять тебе боль.
Дерьмо. Даже его акцент изменился. Внезапно он заговорил по-другому.
Я огляделась, отчаянно пытаясь разглядеть кого-нибудь на улице, но в пределах слышимости не было ни души. Это моя вина, что я бегаю каждое утро прямо перед рассветом. Я никого не видела уже минут десять.
Я была одна. Нет, хуже, я была с Броком.
— Брок, пожалуйста, — я даже не знала, о чем прошу.
Неужели я прошу его отпустить меня? Верный шанс, учитывая тот факт, что он только что ткнул меня пистолетом в бок.
Он развернул меня в противоположном направлении и повел к своей машине, подталкивая меня вместе с пистолетом. Я почувствовала его дыхание на своем затылке, и от этого по спине пробежала дрожь. Во рту у меня пересохло, и я изо всех сил старалась не поддаваться панике.
— Садись на пассажирское сиденье, — сказал он мне сзади.
Он толкнул дверь Ауди. Я сделала, как мне было сказано. Он быстро подошел к своей стороне машины и пристегнулся, его пальцы все еще сжимали пистолет.
— Видишь? Теперь мы на одной странице. Жаль, что тебе вообще понадобился этот маленький толчок, Спэроу. Мужчины обычно не водятся с проблемными женщинами.
Я не ответила, уставившись на пистолет, как будто голос Брока доносился из ствола.
— Как красиво, правда? — он ухмыльнулся, любуясь своим оружием, приподнял его и повернул направо и налево. — Мне нравится, как он ощущается в руке. Как будто весь мир у меня на ладони. Мощное дерьмо, да?
Но не такое сильное, как мой муж, — хотелось рявкнуть в ответ.
— Руки вверх, дорогая, — Брок направил пистолет на меня, я хотела возразить, но он прижал холодный ствол к моему виску.
— Господи, ладно, — я медленно подняла руки.
Брок наклонился ко мне, открыл бардачок, свободной рукой достал шприц, зубами откусил колпачок и с силой воткнул иглу мне в бедро. Я вскрикнула, потянувшись к его руке, но он ударил меня пистолетом по руке. Затем он проделал то же самое с другой ногой.
Я в ужасе уставилась на иглы, торчащие из обоих бедер.
— Какого черта ты со мной сделал?
Он отмахнулся от меня, засунув пистолет между бедер.
— Небольшая доза анестезии, — он размял кожу вокруг игл. — Ноги онемеют, пока мы едем. Не хочу, чтобы ты пытался выскочить и убежать. Когда Коннор забирал свой последний чек, он рассказал, что ты делала. Я подумал, что лучше подготовиться.
Он завел машину, положив одну руку на руль, а другой сжимая мою ногу.
— Устраивайся поудобнее, мы немного покатаемся.
Мы выехали из города по боковым улочкам, и вскоре машина свернула на пустынную двухполосную дорогу, ведущую на Запад. С каждой милей и минутой вдали от Бостона я становилась все более парализованной, и не только из-за ног.
Почему я встала так рано? Почему я бегаю в это время? Почему я всегда хожу по маленьким пустым тротуарам в поисках спрятанных бостонских жемчужин, мест, которые никто не знает и в которые никто не ходит? Почему я сказала уволить телохранителя? Почему я никогда не ношу балончик или что-то еще, чтобы защищаться?