— Должно быть, она действительно сходила по нему с ума, и что хорошего это ей дало? После того, как Трой нашел их застреленными, он похоронил ее прямо здесь, в глубокой могиле. Если подумать, ты ужасно похожа на Робин, правда, Спэроу? — он направился ко мне.
— Ты любишь готовить, и тебя тоже похоронят здесь из-за Троя Бреннана, сына Киллиана. Конечно, ты хотя бы была его законной женой.
— Все еще его жена. Не говори обо мне в прошедшем времени.
Брок осторожно провел пистолетом по моей скуле, его глаза впились в мое лицо.
— Мне нравится твой оптимизм. Этим качеством не обладают городские мыши.
Я не должна была верить Броку. Мне просто нужно было заставить его говорить. И даже если он говорил правду, сейчас это не имело значения. Была ли я в ужасе при мысли о том, что мог сделать Трой? Да. Но даже если бы мой муж не избавил меня от страданий и не рассказал мне, почему моя мать ушла, где она была и что он сделал, это не имело значения, потому что скоро я, вероятно, умру.
— Так почему же он женился на мне? — я спрашивала Брока.
Это тоже не имело никакого смысла, поэтому я и спросила. А Брок, казалось, был увлечен разговором. Он сморщил нос и ткнул указательным пальцем в яму, которую я выкопала, но она была еще не очень большой.
— Продолжай копать, и я тебе скажу.
Я взяла лопату, но только притворилась, что делаю какие-то успехи в основном просто перемещала землю вокруг. Я вспомнила, как он говорил мне, что убьет меня, когда я меньше всего этого ожидаю.
Я знала, что хижина, о которой говорил Брок, где-то здесь. Вот почему он привез меня сюда. Он хотел, чтобы Трой нашел мой труп прямо здесь.
— Хотя твоя мама была всего лишь любовницей Киллиана, он явно любил ее. Но она боролась с тем, чтобы оставить свою семью, особенно тебя. Думаю, было не так уж трудно уйти от Эйба. Не такой уж большой улов, учитывая его алкоголизм. Но ты… Она скучала по тебе. Много о тебе говорила. По крайней мере, так Трой сказал Кэт, а Кэт мне.
— Кэт? — я поперхнулась.
Конечно. Единственная настоящая любовь Троя. Не я, а она. Он рассказал ей все.
— О, да… — он ухмыльнулся, его лицо приблизилось к моему. — Трой был так влюблен в мою жену, что подарил ей свои яйца на серебряном блюде, и Кэт, как неверная бездомная кошка, рассказала все, когда мы были в постели, накачана наркотиками, которые я лично контрабандой пронес в реабилитационный центр, куда привез ее Трой, — он откинул голову назад и рассмеялся, на его лице было написано ликование.
— Я был там ее советником. Боже, как легко было их погубить.
Тот факт, что Кэт была наркоманкой, был для меня новостью, но одно было ясно. Брок давно планировал эту месть.
— Продолжай.
— Итак, Киллиан поступил благородно и заставил Троя поклясться, что он позаботится о маленькой девочке, которую бросила ради него его любовница. Женится на тебе, если быть точным. Хреново, не так ли? Но это гангстеры. А Киллиан был чертовски испорченным человеком. Самый худший.
— Ты его ненавидишь, — сказала я, поворачиваясь к нему.
— Конечно, я чертовски ненавижу его. Он убил моего отца, поэтому я нанял кое-кого, чтобы убить его.
Пропавшее имя в списке. Ответом на вопрос Троя был Брок.
— Неужели тебе совсем не грустно? — спросила я. — Ты был сиротой. Твоего отца убили. Потом ты послал кого-то убить отца Троя, а теперь… — я замолчала, выдохнув. — Теперь ты сделаешь Сэма сиротой, потому что мы оба знаем, что Трой выследит тебя и убьет. А как же Сэм? А как же Кэт?
— Не жалей Кэт. Она трахалась с твоим мужем у тебя под носом. И не беспокойся о моем сыне, — он подошел ближе, остановился в нескольких дюймах от меня и выдернул лопату из моей руки. — После того, как Трой найдет твою могилу и увидит, как чертовски символично, что я похоронил тебя рядом с твоей матерью, я планирую его тоже убить.
Теперь настала моя очередь улыбаться. Это была мрачная, лишенная чувства юмора улыбка, но я должна был кое-что сказать.
— Ох, Брок, — я сделала вид, что смеюсь. — Новичок, даже по моим меркам. Ты уже мертв.
— Ты первая, — он взял лопату и начал копать. — Дамы вперед.
Трой
Мария делала вид, что не говорит по-английски, но я знал ее игру. Она делала это, чтобы никто не говорил с ней. По большей части это срабатывало, но потом я поймал ее в торговом центре, когда она бегло говорила по-английски с кассиром. Она чуть не проглотила язык, когда увидела, что я стою в очереди позади нее, но я просто улыбнулся. Она не хотела разговаривать, и я, черт возьми, не нуждался в этом.
Когда я вошел в свой пентхаус и увидел, что она была не одна, я почти потерял свое терпение. Только чудом мне удалось взять себя в руки. Я так сильно укусил зубочистку, что дерево смялось, как папиросная бумага.