- Что есть ваша радость и любовь, люди? - рассмеялся вновь невесело незнакомец. - Вот боль - это другое, боль ощущают все: самые ничтожные черви, животные, даже в некотором роде деревья! Боль - единственное реальное ощущение, а что ваша любовь? Либидозное влечение, комплексы, способ идентификации и прочий бред господина Фрейда. Хорошо же я его знал... Однако боль единственное, чего все избегают, счастье - отсутствие боли, вот и все, к чему мы стремимся, а не к Ответу. Если ты не можешь забыть вопрос, позволь мне спасти тебя, заморозить боль.
Долгая тирада прекратилась, Лилия и вправду наслаждалась отсутствием боли, но понимала, что везде сокрыт подвох, недоговорки, поэтому спросила наивно: - Ты наверняка плохой, скольких ты уже загубил?
- Я плохой? Нет, я просто Ворон, который явился на зов твоего отчаяния, - уклонилось от ответа существо.
- Ясно, так ты был личным Вороном Фрейда? Забавно... Но все-таки... Как же Ответ? Ведь без ощущения вопроса я потеряю малейшую надежду его найти, - колебалась девушка.
- Похоже, ты не понимаешь и впрямь безысходности своего положения, сознание все неумолимее покидает тебя, я давно за тобой наблюдаю, моя Уникальная, - послышался оттенок угрозы в бархатном голосе, но тут же исчез деланной обидчивостью: - Впрочем, я никого никогда не принуждаю, возможно, кто-то мазохист. Если тебе не нравится наше с тобой соглашение - добро пожаловать обратно в твой мир боли и предательства!
С этими словами пустота начала медленно таять, боль вновь прорезалась сквозь тонкие переборки мозга, загадочного механизма с невидимым неисправимым изъяном. Ужас охватил Лилию, подступил железным кольцом к горлу и вискам.
- Постой! - вырвался нечеловеческий крик отчаяния у нее из груди, на глазах выступили слезы. Как будто отвернувшийся пришелец охотно вернулся, хотя некоторое время он делано ломался.
- Постой, - более спокойно повторила девушка, ощущая, как приятным не затуманенным успокоением охлаждается ее измученный разум, - постой.
- Да-да? Неужели, юная леди, вы изменили решение? - как будто удивлялся незнакомец, оглядываясь и на миг обнажая два ряда аккуратных, безупречно ровных зубов, его смех шел как будто извне, минуя голосовые связки или их видимость...
- Да, ты уже догадался. Избавь меня от этой боли, любой ценой! - покорно отозвалась Лилия.
- Вот как, так вы говорите, любой ценой?
- Любой ценой, ты не ослышался, - кивнула девушка, все еще не понимая подвоха, кровожадного судьбоносного подвоха собственных слов.
- Как тебя зовут? - вежливо осведомилось существо.
- Лилией, наверное... - давно затаив злобу на свое имя, говорила девушка.
- Сколько тебе лет?
- Шестнадцать.
- Очень хорошо, ты еще так молода, а уже столько всего перенесла, еще немного - и твои роскошные рыжие волосы могут поседеть, но все же... любой ценой избавить от боли? - с несколько поддельным сочувствием спросил последний раз зловещий молодой человек.
- Любой! Я повторяю - любой ценой, только избавь от боли! - почти выкрикнула Лилия, испытывая ужас.
- Ладно, тогда можно считать нашу сделку состоявшейся! - улыбнулся несдержанно и бешено нетопырь. В ярких изумрудах вспыхнуло адское пламя, всплеснулось неведанным красным мраком и хаосом, но вновь угасло.
С этими словами он торжествующе нежно приложил губы к шее девушки, где на месте короткого поцелуя немедля возникла крошечная татуировка с изображение нетопыря. Одновременно он приложил ее руку к своей шее, и там возникла такая же татуировка. - Цепь, - кратко пояснил незнакомец. - Сделка состоялась.
Пустота мало-помалу рассеивалась, но боль не приходила, незнакомец, становившийся все больше похожим на человека. Он спрашивал: - Вам подойдет такая моя форма, то есть лицо?
- Вам? Почему Вам? Ну... наверное, зачем еще что-то менять... - растерялась от чисто технических мелочей девушка, все еще плохо сознавая, что произошло, но не сомневаясь, что это произошло, поскольку «поцелуй» как будто вытянул из нее какую-то часть сознания, души. Осталось нечто, даже не пустота, что-то чужое и абсолютно бесцветное, бесчувственное. Да, именно! Чувств не осталось, как и боли.
- Как прикажете, моя госпожа, - поклонился лукаво молодой человек, представ в тусклом свете изолятора в серо-коричневом деловом костюме.
- Кто ты мне теперь, если я «госпожа»? Что там произошло? - безразлично спрашивала Лилия.
- Ваш верный слуга и покровитель, раб и король, - противоречиво отозвался собеседник, сверкая исподлобья своими волчьими глазами.
- И ты... Не предашь? - дрогнул хрустальный голос девушки.