- Ты так и не сказал о цене, - оборвала девушка, но тут же, как будто и сама не желая знать ответ, продолжила торопливо и властно: - Сегодня мы продолжим расследование. И не забудь о моей сестре. Вообще, поторопись с этими ботинками.
- Немедленно завершаю, - послушался Цетон и заработал с такой стремительностью, что, кажется, его рука с щеткой просто исчезла, превратившись в неровный круг. В любом случае Розалинда потеряла к этой забаве интерес, прошла, босая, в пустующую закрытую детскую - мишка все еще лежал на прежнем месте, там, в пыльном углу. Она, преодолев неприятные ощущения несбывшегося прошлого, подняла его, отряхнула от пыли, вернулась в свою спальню, прижала к себе, да так и заснула, не отвечая на осторожные вопросы слуги, который понял, что напрасно поторопился с завтраком.
========== Часть 7 ==========
Но все-таки настало пробуждение, она помнила, что наверняка видела сон, она и не подозревала, скольких людей ее возраста мучила боль в статусе вопроса, поэтому считала себя всегда особенной, несчастной, а вот сны ей виделись обыденные, пустые мультфильмы, картонная реальность…
После всего церемониала с новым завтраком, Цетон, наконец, услышал приказ отправляться в путь, выяснилось, что раздавленная машина принадлежала матери хозяйки, как и квартира. Что творилось в офисе, предстояло выяснить.
- Возьмем такси… - рассеяно припоминала, что есть в человечьем внешнем мире, Розалинда, понимая, что порядком отвыкла от него за текущие три года. Игрушечного медведя она отчего-то взяла с собой.
- Возможно, для наших целей неплохо взять машину напрокат, впрочем, я уже обо всем позаботился, не утруждайте себя такими мелочами, - поклонился Цетон, расправляя воротник нового, теперь нежно фиолетового, пальто госпожи, но, очевидно, мыслил об ином, повторяя раз за разом, контракт за контрактом: “Да-да, мелочи. Но именно мелочи делают нашу жизнь, точнее, их жизнь, людей. И как легко они продают и разменивают вечность ради мелочей”.
Новая машина тронулась, на лице слуги порой проскальзывали следы этой его извечной мысли. Он, как и накануне, поглядывал на хозяйку в зеркало заднего вида, та, как и накануне, сползла киселем вдоль сидения, смотрела, неудобно вывернув шею, с праздно-безразличным любопытством, как в телевизор, в окно, ныне прижимая к груди запыленную старую игрушку. Цетон заинтриговано поинтересовался:
- Сия вещь, которую вы имеете удовольствие держать в руках, имеет для Вас некое символическое значение?
- Да, - коротко, как будто испуганно, отозвалась Розалинда, добавив тихо: - Она еще моя, из моего детства. Я была уверена, что они избавились ото всех моих вещей, дабы не печалиться при взгляде на них. Я, наверное, как будто умерла для них. Обо мне, наверное, старались как можно меньше говорить, а если и говорить, то, видимо, вполголоса. Да и что они могли сделать… А я за мертвенный покой на земле продала ведь вечность?
Цетон деликатно отмалчивался, все еще не раскрывая страшной тайны, словно боясь, что сорвется его некий план, который иногда сверкал отражениями волчьих зрачков в застывшей памяти веков его неподвижных глаз, пока что предоставлял госпоже свободу для измышлений о своем конце.
- Впрочем, вы не знаете наверняка, что послужило причиной развода ваших высокоуважаемых родителей, и тем более не можете знать, как о вас отзывались в последнее время, - вскоре заметил водитель, выбравший на этот раз извилистый путь по одному ему ведомым закоулкам.
- Наверное, я чувствую. Хотя… Они были так всегда добры… - размышляла девушка, созерцая свое отражение в стекле. Казалось, она пыталась восполнить все то бегство от своих изображений, которое причиняло столь много страданий в прошлом, прошедшем, а теперь вдруг табу оказалось снятым, сломленным, и оказалось не запрещенным смотреть подолгу, не мигая. А вот зачем уже смотреть… Вот ведь вопрос.
Достигли предполагаемого адреса. Цетон предусмотрительно, догадываясь о принадлежности вчерашних врагов к конкурентам фирмы, прочесал сначала все коридоры. Никого. И это никого оказалось главной загвоздкой.
- Что бы это ни было, но офиса здесь уже нет, - констатировал Цетон, с досадой качая головой, - опоздали. Наверняка вчера они скрывали последние улики.
На пустых этажах полностью обчищенного здания оставались только какие-то обрывки упаковок, сломанная мебель. Из стен торчали огрызки проводов и уже трепыхались птицами в шторм баннеры об аренде помещения. Розалинда неторопливо и задумчиво обвела многозначительным взглядом одну из обширных комнат, затем буквально впилась взглядом в слугу, проговорив: