Вопрос с подвохом: ни один балтиморец не смог бы на него однозначно ответить. Карта говорит одно, городская архитектура – другое, а расовые отношения – вообще третье. В общем, и да, и нет.
– Просто преподала тебе маленький урок географии.
– А в чем вообще дело? У Эдди какая-то беда? Он показался мне нормальным парнем, но мало ли что.
Тесс проигнорировала его вопросы и задала свой:
– А чем ты вообще занимаешься?
– Я? Студент.
– На вид тебе под тридцатник.
– Вообще-то тридцать пять. Получу диплом к сорока, если опять не выгонят, и на какое-то время уеду в Мексику. Я пару лет поработал в Сан-Мигель-де-Альенде, но сейчас там стало слишком много американского. Подумываю теперь уехать в Мериду, чуть дальше по побережью, на Юкатане. Или в Тулум. А то и еще дальше, до самого Белиза. Не знаю. Как получится.
– Как получится, – повторила она Мори, когда они сели в машину.
– Что получится? – спросил он. – Куда теперь?
– Я просто повторила его слова. Ему здорово живется. А когда я жила так же, как он, я не понимала, насколько свободна. Я думала лишь о том, что у меня нет работы.
Мори сдвинул у нее перед носом указательный и большой пальцы:
– Еще вот столько, и ты запоешь песню Джони Митчелл[62], хотя ты, скорее всего, об этом не догадываешься.
– Нет, я говорю, что здесь все по-другому. В теплом климате люди более спокойно относятся к своим неудачам, потому что ночевать на улице – это не вопрос жизни и смерти.
– У вас в Балтиморе совсем нет бездомных? – спросил Мори.
– Ладно, мою теорию еще надо доработать.
Но все равно здесь что-то было в погоде, в воде, и это что-то меняло восприятие времени и возможностей. Если Ворон подхватил местную лихорадку, сейчас он мог быть где угодно.
И с кем угодно.
Глава 5
Они решили скоротать время до открытия клубов, вернувшись в «Страну кводлингов». Ранним вечером Тесс устроила себе пробежку вдоль озера Таун-лейк[63] и начала чувствовать очарование Остина. Здесь поклонялись фитнесу, здесь находили свое прибежище все, кто занимался физическими упражнениями. В этом смысле Остин был прямой противоположностью Балтимора, где курящие сигарету за сигаретой водители любили оттеснять с проезжей части бегунов просто ради удовольствия. Этот город подходил ей идеально. Подходил бы, если бы Тесс верила в идеальные соответствия. Благодаря Китти она выросла на настоящих сказках братьев Гримм, где сестры Золушки срезали себе пальцы и пятки, чтобы втиснуть ноги в дурацкую стеклянную туфельку.
На озере было несколько гребцов, и, глядя на них, она вспомнила, что скучает по своей скромной лодчонке. В Балтиморе гребной сезон уже подходил к концу, и, задержись она надолго, упустит лучшие дни. Тесс напомнила себе, что скоро окажется дома. Ведь все оказалось проще, чем мнилось родителям Ворона. Он уехал, чтобы разделить жизнь с женщиной. И скорее всего, отыщется нынче же вечером на Шестой улице. Останется лишь подвести пропажу к телефону-автомату – и дело в шляпе.
Но почему он перестал звонить родителям? Она думала над этим, пока бежала по берегу. И зачем отправлять конверт? Может, Ворон все еще злится на нее и решил разыграть, но для чего заставлять родителей волноваться?
Она пришла к заключению, что беспечность – неотъемлемая черта всех сыновей и дочерей любого возраста. Тесс и сама не связывалась с родителями после приезда и не спешила звонить Тайнеру до позднего вечера. Она набрала лишь тогда, когда точно знала, что попадет на автоответчик. В конце концов, иногда настолько занят, что и поговорить некогда, правда же?
Был одиннадцатый час, когда они прогуливались на север по улице, огибавшей с запада территорию Техасского университета. Мори предложил:
– Не хочешь остановиться перекусить? А то в животе уже бурчит. Тут неподалеку есть хорошее место.
– Вегетарианское? – скептически спросила Тесс.
Она тоже ощущала дискомфорт, но не от голода. Хождение по клубам с фотографиями Ворона наводило на нее уныние. На одном снимке Ворон выглядел таким, каким она его знала, с крашеными дредами, а другим было его новое фото из газеты.
«Вы видели этого человека? Вы видели этого человека?» Никто его не видел.
– Барбекю.
– Барбекю? Я думала, мясо не по твоей части.
– Конечно, но только когда я дома. За его пределами могу есть все, что пожелаю. Главное, почистить зубы перед возвращением. Я могу прийти домой пропахшим марихуаной, но если отец почувствует, что от меня несет бургером, мне конец.
В общем, никто не знал ни Ворона, ни Эдгара, ни Эда, ни Эдди. Они начали с лучших клубов Шестой улицы, где играли знаменитости местного разлива. Мори то и дело рассказывал, как ценятся местные звезды здесь, в городе, приютившем Вилли Нельсона[64], Шон Колвин[65] и многих других людей, о которых Тесс никогда не слышала. Затем они стали расширять круг поиска, пока не дошли до проверки самых унылых баров, где иногда детям разрешали играть в тишине между спортивными трансляциями. Но и там никто не помнил парня по фамилии Рэнсом с похожей на куклу подружкой.
62
Джони Митчелл (р. 1943 г.) – канадская разножанровая певица, автор-исполнитель; в ее песнях часто поется о безвозвратно ушедшем прошлом.
63
Ныне Леди-Берд-лейк в честь упоминавшейся выше жены Линдона Джонсона, уроженки Техаса, как и он сам.