Когда продолжили знакомиться, Сигэмару уселся на свой стул.
– Сигэ, спасибо, – тихонько поблагодарил его Юкия.
Однако тот отмахнулся:
– Не бери в голову.
Он выпил еще чарку и уже собирался сунуть что-нибудь в рот, как подошел хмурый Итирю.
– А ну, идите-ка оба сюда.
Он вывел их из зала и отправил в купальню.
– О, отлично!
– Как хорошо!
Купальня в Кэйсоин была огромная, Сигэмару раньше таких не видел. Они с Юкией залезли в бочку[5] и расслабились, но тут распахнулась дверь и раздался недовольный возглас:
– Чего расселись? Вы хоть поняли, почему я утащил вас оттуда?
Не дожидаясь ответа, Итирю продолжил, почти крича:
– Это мне старшие приказали! Мне велели побыстрее разъяснить вам все, пока опять чего-нибудь не случилось. Они страшно рассердились!
– А мы-то в чем виноваты? Это все затеял парнишка из Западного дома, – лениво возразил Юкия.
Итирю отступил и наклонился над Сигэмару:
– А ты?
– Сигэ хотел защитить меня, а ведь он ничего не знает про жизнь при дворе, так что же еще он мог сказать? Ты, «побег» Итирю, не помог нам и зря, мне кажется, обвиняешь Сигэ.
Итирю услышал язвительные нотки в словах Юкии и застонал. Какой-то немирный получился разговор.
– Я что-то не так сделал? – робко спросил Сигэмару, но почувствовал в полумраке, что Юкия улыбается.
– Не волнуйся. Они всего лишь болтали о бессмысленной борьбе за власть при дворе.
Сигэмару удивило, что друг что-то знал об этом. И Юкия, поймав его подозрительный взгляд, смущенно почесал голову.
– Прости, что толком не сказал тебе, но мы с Итирю оба младшие сыновья наместников. Только я к тому же служил при дворе.
– Что, правда?
Теперь Сигэмару сообразил, откуда у Юкии недеревенские манеры. Великан недооценил юношу в простом уэ, а тот оказался аристократом, пусть даже провинциальным.
– Стало быть, лучше ты объясняй, а не я, давай, – подтолкнул Итирю, и Юкия повернулся к Сигэмару.
– Дело такое. Наверняка ты знаешь, что десять лет назад Его Высочество спорил за место наследника со своим старшим братом – господином Нацукой.
Юкия явно собирался объяснять все с самого начала, и Сигэмару повернулся к нему и покачал головой:
– Только слухи. Без подробностей.
Еще недавно при дворе шли жаркие споры, кто станет следующим Золотым Вороном: старший сын правителя или младший. Это самый важный вопрос для Ямаути, поэтому слухи долетали даже до окраин. И вдруг однажды было решено, что следующим Золотым Вороном станет молодой господин.
– Да, я слышал, что между старшим и младшим братьями нелады…
– А вот это неверно. Может, для тебя это странно, но отношения между Его Высочеством и господином Нацукой вовсе не плохие. Мало того, господин Нацука на удивление сильно беспокоится о младшем брате.
Юкия говорил так, будто прекрасно знал обоих. Обычно в доме Сокэ власть наследовал первый сын, но сейчас ее получил второй отпрыск, и именно благодаря усилиям старшего брата.
– Вообще-то, Его Высочество стал наследником вместо брата, потому что верховный жрец признал его истинным Золотым Вороном.
Старейшины рода Ямаути разделяют истинного Золотого Ворона и его воплощение. Считается, что у истинного властителя от рождения есть все качества, нужные для управления государством. В доме Сокэ принято передавать трон ему, даже если он не первенец или рожден от наложницы. А пока истинного Золотого Ворона нет, его пост занимает старший сын дома Сокэ, воплощение Золотого Ворона.
– Так что хотя народ привык называть правителей одинаково, истинный Золотой Ворон и его воплощение – это совсем разные люди. Причем сам верховный жрец признал Его Высочество истинным Золотым Вороном.
– Погоди-ка. – Сигэмару сжал виски. – Ты говоришь, что, когда младшего брата признали настоящим правителем, его старший брат, который должен был стать воплощением Золотого Ворона, уступил ему место наследника?
– Ага.
Если родился истинный Золотой Ворон, Нацуке нет необходимости заменять его. Сам Нацука всегда был честным и беспристрастным, совсем не интересовался властью и потому нисколько не возражал, когда престол достался младшему брату.
Но кое-кого это не устраивало.
– И этим кое-кем оказалась Госпожа в Лиловом, мать Нацуки. Она дочь Южного дома и официальная супруга правителя. А вот мать молодого господина – наложница и принадлежала Западному дому.
Вдобавок к этому сказалось и долгое отсутствие истинного Золотого Ворона. В итоге аристократия Южного дома резко выступила против отказа Нацуки от престола. В то же время Западный дом, разумеется, желал воцарения молодого господина, поэтому двор, невзирая на намерения самого Нацуки, раскололся на тех, кто защищал право старшего брата, и тех, кто поддерживал младшего.