Одно можно сказать наверняка, они отлично скрывают то, что здесь происходит. Когда я подала заявление о пропаже человека, Талия у них даже в штате не числилась. Якобы у них в клубе нет никаких камер слежения, но они, похоже, чертовски хорошо скрытые, по крайней мере, мне так кажется. Однако все остальное оказалось законно и копы быстро умыли руки.
Не знаю, жива ли еще Талия. Отчасти опасаюсь, что нет. Прошел уже целый год. Год с тех пор, как я перебрала все прочие варианты. Я знала, что ввязываясь в это, возможно получаю билет в один конец в ад. Но просто не могу иначе. Талия не заслуживает того, чтобы к ней относились как к очередному нераскрытому делу в статистике, и не остановлюсь, пока не узнаю, что с ней случилось. Если не смогу сделать ничего другого, то хоть, буду уверена, что она нашла заслуженное упокоение, и заставлю виновных заплатить. Эти придурки думают, что могут хапать уязвимых женщин, и при этом оставаться безнаказанными. Но я здесь для того, чтобы показать им, насколько они ошибаются.
Бармен ставит передо мной очередную порцию текилы, а когда я открываю свой бумажник, чтобы расплатиться, качает головой.
— За счет заведения.
Вот дерьмо. Меня уже уделали. Как только собираюсь оглянуться по сторонам, кто же это сделал, как ощущаю спиной тепло его тела. Мне даже не нужно огладываться, чтобы понять, что это он. Его запах висит в воздухе между нами. Ноты кедра с примесью сладкого лайма и ароматом кожи его куртки. Тот же запах, что на прошлой неделе повис между нами на складе.
— Бабочка. — Его дыхание скользит по моему уху угрожающим шепотом. — Приятно видеть тебя здесь. Преследуешь меня, да?
Пуф-ф. Зацените этого парня. Преследую его? Вот оказывается чего он хочет. Я поворачиваюсь на стуле и оказываюсь лицом к лицу с самим дьяволом. Он намного ближе, чем я думала, и моя нога соприкасается с его ногой. Он смотрит на меня так, будто не может поверить, что это действительно я, сижу сейчас в его клубе. Надеюсь, это хорошо.
— Если я - бабочка, — говорю я, певуче сладко. — Кто тогда ты?
— Это зависит от ситуации. — Лаклэн наклоняется чуть ближе, чернильная темнота накрывает пеленой его серые глаза. — А кем ты меня считаешь?
— Как насчет того, чтобы называть вещи своими именами? — Одаряю его одной из своих улыбок. — Я бы назвала Кроу Вороном, не иначе.
Угроза в его взгляде превращается в нечто совершенно иное, в то время как он прижимает ладони к барной стоке, заключая меня в кольцо своих рук.
— Откуда тебе известно это имя?
— О, умоляю. Все в Бостоне знают кто такие Кроу. Этот маленький клуб, которым ты управляешь — эпицентр преступной деятельности для... Как же его называют? — Постукиваю пальцем по своим губам. — О да, верно... Синдиката МакКенны.
Прежде чем могу по-настоящему насладиться эффектом, который оказала на него моя насмешка, он хватает меня за руку и сдергивает со стула. Лаклэн тащит меня за собой вниз по темному коридору в офис, где грубо впечатывают в стенку.
Без притворства он начинает щупать мое тело в поисках прослушки. Его руки в этот момент совсем не нежные, но неожиданно для самой себя краснею до корней волос, когда его ладони двигаются у меня по груди. Каждый сантиметр моей кожи опаляет жаром желания, пока он бесстыдно шарит руками по моему телу. Мне определенно это не нравится, но я тем не менее реагирую. До тех пор, пока он не задирает мне юбку и не раздвигает мои ноги, лапая через тонги.
— Иисусе, — бормочу я. — Ты не найдешь его там, по крайней мере, если это то, о чем ты думаешь.
Его пристальный взгляд заставляет мое сердце биться где-то в горле, а его желваки нервно ходят, в то время как глаза впиваются в мои. Лаклэн ищет в них нечто совершенно иное, пытается вырвать из меня мои секреты. Мое дыхание поверхностное, и это не ускользает от его внимания. Кроу все еще не отпустил меня. Его ладонь покоится у меня между ног, а жар под ней только нарастает с каждым мгновением. Самая уязвимая часть меня, к которой никто никогда не прикасался, и все же он чувствует, что имеет на это полное право. Ситуация лишена для него всякого сексуального подтекста. Его глаза затуманены подозрением и гневом, и Кроу ждет, когда я велю ему остановиться. Отвалить от меня. Именно этого он хочет, и я не собираюсь идти у него на поводу.