Тебе не вырваться! Отдай нам своё тепло! Иди к нам!
Внезапно среди угрожающего хора зазвучал новый голос, громче всех остальных, сильнее, утешающе живой и тёплый.
- Рин! Вернись ко мне!
Корвус? Рин потянулась к нему сквозь холодный мрак и бесплотные руки. Впереди ослепительно вспыхнул огонёк. Рин попыталась коснуться его... и тут оказалась лежащей на кровати с зеркалом на груди. Рядом уютно горел ночник.
Корвус склонился над ней с озабоченным видом. Его лицо было так близко, что у Рин перехватило дыхание.
- Почему вы не сказали, что это опасно? - спросил он, хмурясь.
- Драться с чудовищем тоже было опасно, - Рин выпрямилась и попыталась вернуть самообладание. - Услуга за услугу.
Судя по его лицу, он явно был не согласен. От того, что он беспокоился о ней, у Рин почему-то стало тепло на душе.
- Эта штука живая, - Корвус настороженно ткнул зеркало пальцем. - Она чувствует ваш страх. И пытается взять верх над вами.
Так значит, дело всё-таки в ней, а не в зеркале. В том, что она недостаточно сильная.
- Как ты смог докричаться до меня? - спросила Рин. Того, что в тот момент он отбросил почтительное обращение, она предпочла не заметить.
Корвус пожал плечами.
- Заглянул в зеркало. Вы внезапно опрокинулись, вся похолодели и застыли. Я... подумал, что что-то не так.
Что? Он заглянул в зеркало? Но ведь зеркало не должно подчиняться ему! Он же не чернокнижник и даже не женщина, не родственница. Почему тогда Рин услышала его голос?
- Что ты видел?
- Ничего. Оно ничего мне не показало, кроме обычного отражения. Тогда я просто позвал вас. Я даже не рассчитывал, что сработает.
Однако сработало. Почему? Может быть, потому что он сильный колдун? В конце концов, в нём есть кровь огненных змеев. И кстати об огненных змеях...
- Корвус, твой отец - принц-змей.
- Что?
Приятно было наблюдать, как у него от удивления падает челюсть. Совсем как у неё, когда она это услышала. Рин пересказала ему весь разговор с Фелес. К чести Корвуса стоит сказать, что ему довольно быстро удалось вернуть хладнокровие.
- Что ж, это всё объясняет... - только и пробормотал он в конце.
Рин очень хотелось спросить, что именно это объясняет, но она не решилась. Корвус поднялся с кровати, где он сидел подле неё.
- Ты уже уходишь?
- Да, - ответил он с сожалением, и Рин отчётливо поняла, что это да относится не только к замку Грейс и её спальне, что он уходит из Либры, уходит из княжества Грейс, возможно даже, насовсем. Неожиданно в горле встал комок.
- Рыцари княжича д'Агри привезли с собой в замок твой меч и твою одежду, которые ты оставил у башни. Мне сходить за ними?
- Не стоит. Не в клюве же мне их тащить, - Корвус усмехнулся, но как-то натянуто, будто и сам не находил удовольствия в шутке.
- Тогда прощай, - сказала Рин, задыхаясь. Корвус посмотрел на неё неуверенно.
- Я хотел бы кое-что оставить вам на прощание. Если вы ещё раз попадёте в беду, просто бросьте его ветру, и ветер принесёт мне.
- Что это?
Вместо ответа он перекувырнулся в ворона и вылетел через незакрытые створки окна. На полу осталось лежать одно-единственное чёрное перо.
Рин подобрала перо и подошла к окну. Там далеко в вышине, почти сливаясь с ночным небом, медленно уменьшалась чёрная точка. Рин следила за ней расплывающимся взглядом, пока та не исчезла в ночи.
А потом она вытерла слёзы и пошла к сестре.
Корвус XI
Значит, её повесили за то, что она спала со змеем. И от их соития родился Корвус. Нет, Корвус, конечно, и раньше что-то такое подозревал. Сильван не зря твердил ему про родителей. Но всё же истина оказалась настолько потрясающей, что оставила его в полнейшей растерянности, в смятении мыслей и чувств. Корвусу и в страшном сне не могло присниться, что он сын огненного змея!
Так вот что имела в виду стражница на границе миров, когда говорила о двух его половинах и о крови. Половина крови в нём человеческая, половина - змеиная. Одна сущность человека, а другая - змея. Человеческая сущность колдуна уже пробудилась, а сущность змея спит и не проснётся, потому что на неё наложена печать, выраженная в метке на лопатке, которую ему поставили тётки-ведьмы. Кроваво-красной метке змея.
И как он раньше обо всём не догадался?
Что теперь? Искать своего отца змея? Пытаться пробудить свою вторую половину? Но Бона и Пульхра, кажется, говорили, что, если они поставят метку, её невозможно будет снять. Корвус на всю жизнь запомнил этот разговор, подслушанный однажды грозовой ночью, в далёком детстве. Но, может быть, если он найдёт настоящих огненных змеев, они смогут освободить его от печати?