Сегодня они с Реной поставили у алтаря Сино две свечи, моля бога удержать свой меч в ножнах и пощадить жизни дорогих людей. Первая свеча посвящалась отцу, который, как и полагалось князю, сейчас находился во главе войска, а вторая - Манию, их кузену и лучшему другу Рены. До недавнего времени Маний служил в замке Грейс пажом, но с началом войны был переведён в оруженосцы и отправился на поле боя вместе со своим господином. Сёстры переживали за них обоих.
Проезжая мимо городской ратуши, Рин увидела прибитый к двери листок. Нехорошее предчувствие заставило девушку спешиться и подойти ближе. Когда она прочитала содержание листка, от негодования у неё затряслись руки.
Листок оказался воззванием. Неизвестный автор красочно описывал старые времена, когда Либра ещё входила в состав вольных городов, и призывал ремесленников и торговцев вновь объединиться с былыми братьями. Фактически листок содержал в себе призыв к восстанию против княжеской власти. Это была прямая измена.
Рин гневно скомкала бумагу и бросила её в канаву. Да как же так можно! Каким же подлецом нужно быть, чтобы развешивать эти мерзкие послания прямо во время войны, когда люди умирают, сражаясь против захватчиков! Больше всего девушку огорчало, что найденная листовка была далеко не первой. Призывы к мятежу распространялись по городу с быстротой пожара, и стража всё никак не могла поймать злоумышленников.
Девушка тронула поводья и рысью поскакала вон из душного города. Кровь всё ещё стучала в висках от злости. Рин просто не понимала этих людей! Её отец, князь Люций, был прекрасным правителем, он заботился о подданных. Что ещё им нужно? Ладно бы эта листовка появилась во времена её прадеда, когда Либра только вошла в состав королевства и её жители ещё помнили свою бывшую свободу. Но нынешнее поколение ведь родилось и выросло в Ланде, как и сама Рин! Жители Урбса и других вольных городов для них теперь чужестранцы.
Неожиданно Рин почувствовала себя ужасно одинокой. Не было рядом родного человека, с которым она могла бы поделиться своими тревогами. Рена ещё слишком маленькая, чтобы успокоить её и дать совет, Рин сама должна была успокаивать сестрёнку. Отец находился во главе армии, вместе с кузеном Манием и любимым дядей Фратером. Остальные Блейны, родственники по матери, были заняты тем, что укрепляли свой замок.
Фенрис, вот кто ей сейчас нужен! Вот кто мог бы и успокоить, и дать совет, и взять контроль над ситуацией в свои мужские руки. Но старший брат далеко, в Солее. Пару дней назад от него пришло письмо, в котором он извещал о гибели принца Лео и о том, что не может вернуться, пока не пройдут похороны. Разумом Рин вполне понимала брата. Принц Лео был его покровителем, одним из лучших его друзей. Естественно, Фенрис хочет с ним попрощаться. Но всё-таки как же ей не хватало его поддержки!
Новый приступ злости, теперь уже на Фенриса, неожиданно помог Рин успокоиться. Девушка резким движением перебросила косу через плечо и пришпорила лошадь. Ну и пожалуйста, пусть сидит в своём Солее! Рин с отцом прекрасно справятся и без него!
Если подумать, всё было не так уж плохо. Несмотря на все усилия подстрекателей, мятеж пока что так и не вспыхнул. И в военных действиях преимущество было на их стороне. Поначалу, пользуясь неожиданностью, армия Урбса сумела захватить пару приграничных крепостей, но потом войско князя Люция сумело остановить их продвижение в глубь княжества.
Эти размышления окончательно успокоили девушку. Во двор замка она въезжала уже почти шагом.
Спешившись и бросив поводья в руки конюха, Рин заметила на скамейке под деревом Рену. Сестрица недовольно куксилась, разглядывая шитьё, которое держала в руках.
- Привет, - Рин подошла ближе и ласково потрепала взъерошенные каштановые волосы девочки. Рена подняла на неё голубые глазища.
- Ты опять ездила в город и опять без меня, - печально протянула она. Её тон заставил Рин чувствовать себя виноватой, хотя она ни за что не взяла бы сестрёнку с собой в переполненную бродягами Либру.
- Ты ничего не потеряла. Это была невесёлая прогулка.
- Мне скучно! - простонала Рена. - Я так привыкла, что Маний в замке, а теперь он ушёл на эту дурацкую войну, и папа тоже. Меня весь день заставляют шить, хотя я ненавижу иголку с нитками, а мастер над оружием меня избегает.
- Мастер над оружием сейчас немного занят, дорогая.