Воронов улыбнулся. В полумраке его белозубая улыбка больше напоминала оскал зверя, спровоцировав новую волну мурашек на коже. Меня колотил озноб. Облизывала губы, впившись в него ошеломленным взглядом.
Воронов явно был замешан в темных делах. Одно то, что семнадцатилетний подросток проживает один в большом доме, ездит на мотоцикле и с пугающей стабильностью несколько раз в месяц прогуливает школу, а после заявляется с кровоточащими ссадинами, уже подразумевало, что от него нужно держаться как можно дальше.
Ворон опасен. И это не преувеличение. И теперь этот опасный парень пробрался в мой дом, медленно сокращая расстояние. Приблизившись ко мне практически вплотную, его губы растянулись в дьявольской усмешке.
- Зачем ты пришел? – сглотнула, запрокинув голову.
От Ворона веяло прохладой, резко контрастирующей с жаром, исходящим от моего лица. Щеки пылали.
- Ляля… – Он рвано выдохнул, проведя кончиком пальца по моей обнаженной ключице. – Знаешь, что бывает с непослушными девочками, которые остаются дома одни?
Я открыла рот, однако не смогла произнести ни звука. Тогда, стиснув кулачки, адресовала домушнику взгляд-проклятье, стараясь вложить в него всю свою ненависть. Воронов лишь ухмыльнулся, касаясь бедром моего бедра. Он указал на мою расправленную кровать.
- Сегодня я ночью здесь.
Глава 1
POV Аля
*Несколькими неделями ранее*
- Аль, может, хватит играть в молчанку? – отец склонил голову и улыбнулся, однако улыбка вышла фальшивой, подняв во мне новую волну протеста.
- Я не играю. Просто не хочу общаться! – плотнее запахнула кардиган на груди: несмотря на духоту за окном, новое жилище встретило нас могильной прохладой.
Отложив газету, он настороженно посмотрел на меня поверх очков.
- Что тебе не нравится, ребенок? Мы переехали в большой дом с садом. Теперь кроме собственной спальни у тебя будет еще и ванная комната. Я думал, об этом ты мечтала?
Я мечтала?!
С трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Когда это моего отца волновали чужие желания? Особенно мои.
За несколько дней до начала одиннадцатого класса он просто поставил перед фактом, что нам придется переехать на другой конец страны. Эта новость обрушилась на меня как гром среди ясного неба. Мы в такой спешке паковали чемоданы – даже не удалось ни с кем по-человечески попрощаться.
- Прости пап, но я мечтала совсем о другом – например, закончить школу, в которой училась с первого класса, и отгулять выпускной в компании Польки и ребят! – разочарование и досада вновь воронкой закрутились в груди.
- Аль, не стоит делать из лужи цунами, – нерешительно начал отец, теребя дужку очков. – Я долго ждал повышения. Тем более, этот интернат на особом счету у государства. Не знаю уж, в чем дело, но деньги в учреждение вливаются приличные. Если сработаюсь с местным начальством, через пару тройку лет, глядишь, и в Москву переведут! – его синие глаза под толстыми стеклами вспыхнули.
Папа не исправим. Работа – единственное, что занимало его мысли двадцать четыре на семь. После смерти мамы он словно превратился в бездушную машину с мотором вместо сердца. А моя жизнь… Да кого волнует жизнь семнадцатилетнего подростка?!
Я внимательно к нему присмотрелась – вьющиеся русые волосы поредели, на лбу образовалась паутинка из мимических морщин, под глазами залегли землистые тени. Он сдал за последнее время…
А ведь когда-то это был очень привлекательный мужчина. Его мужественное лицо с яркими синими глазами вполне могло принадлежать кинозвезде. Его даже не портил сломанный по молодости нос и неизменные очки в строгой черной оправе.
Папа относился к тому типу мужчин, от которых у женщин сразу текут слюнки, однако уже много лет его сердце принадлежало одной – моей маме. И даже после ее смерти отец продолжал хранить верность.
- Для тебя все так просто… – пробурчала, вспоминая о Диме.
А ведь он знал, что мы с Харитоновым вместе с девятого класса. Конечно, мой парень не собирался сдаваться без боя, продолжая атаковать жизнерадостными посланиями в социальных сетях, однако в глубине души мы оба понимали, что отношения обречены.
- Не драматизируй, ребенок! Лучше сходи за продуктами – в холодильнике можно играть в бильярд, – натужно рассмеялся. – Можешь купить себе что-нибудь! А я побежал – дел выше крыши…
- Счастливо… – замерев около зеркала в прихожей, я достала из сумки красную помаду, и, сделав несколько мазков, тщательно растушевала их на губах.
- Это ещё зачем? – отец остановился за спиной: встретилась с его суровым взглядом в отражении.