Витя насмешливо хрюкнул и отвернулся. В это время у Алекса закурлыкал мобильник. Звонил шеф.
- Бросайте все к чертовой матери, и бегом в "Плакучую цаплю"! - велел он.
- Рад бы, да не могу, - возразил строптивый подчиненный. - Наш Душегуб, только-только с жертвой определился, и уже понемногу разогревается.
- Не знаю, уж кого вы там пасете! - фугасом взорвался шеф. - Но настоящий Душегуб только, что укокошил двоих в этой гребаной "Сопливой цапле". Живо отправляйтесь туда - одна нога здесь, другая там!
- Шеф, пусть туда Витя съездит, а я здесь еще немного покараулю! - не сдавался Алекс. - Голову даю на отсечение, что этот тип и есть наш клиент.
Было слышно, как шеф, возмущенно сопя, взвешивает все за и против. Наконец видимо здравый смысл перевесил над желанием поставить Алекса на место.
- Ладно, шут с тобой, торчи там, где торчишь! - сварливо проворчал он. - Но если облажаешься, я сотворю с тобой такое, что Душегуб будет рыдать от зависти.
Послав Витю в "Цаплю", Алекс остался один. У него сразу появилось большое искушение заказать водки. Но он проявил стойкость характера и взял пива. После второго бокала жизнь вновь заиграла яркими красками, и Алекс снова обрел смысл жизни. Подперев тяжелую щеку ладонью, он время от времени бросал благодушные взгляды на воркующих голубков - Аристарха и его нового знакомого. Алекс очень надеялся, что этот парень окажется, последним с кем Лютый сможет так за здорово живешь, познакомиться на воле.
Кроме того у Алекса были очень большие сомнения в том, что Аристарх сможет дотянуть до суда. Слишком много людей выстроилось в очередь, чтобы спросить с него за все то, что он вытворял со своими беззащитными жертвами. Алекс сам был не прочь приложить к этому руку. Он льстил себе надеждой, что ему удастся пристрелить Аристарха при попытке к бегству. Ну, или на худой конец, при попытке оказать вооруженное сопротивление при задержании.
При этом мысли Алекса воспарили так высоко, что он едва не прозевал момент, когда Аристарх с парнем поднялись из-за стола и двинулись к выходу из ресторана. Поспешно расплатившись, он кинулся вслед за ними.
Гера, все это время просидевший в машине, встретил его сварливым мяуканьем. Он явно был настроен поругаться. Но Алекс, по счастливой случайности, оставил ноутбук дома. Но даже и без ноутбука, ему было понятно, что рыжий кроет его четырехэтажным кошачьим матом.
Когда Алексу надоел этот кошачий концерт, он предупредил Геру:
- Заткнись придурок, не то высажу!
Плавно влившись в поток машин, Алекс не упускал из вида иномарку Аристарха. Впрочем, в этом не был нужды, ибо ему было прекрасно известно, куда именно тот направляется. Алекс уже успел пробить адрес загородного коттеджа Лютого.
По всей видимости, именно там он и будет "развлекаться" с обесцвеченным, словно мокрица, парнем. Если бы тот знал, что его ожидает, он вряд ли отважился бы на эту безрассудную поездку. Перспектива быть разобранным на составные части, кого угодно могла повергнуть в шок. Вся беда была в том, что, из соображений нравственности, полиция не публиковала фотографии расчлененных жертв Душегуба. Но, по мнению Алекса, это стоило бы сделать, для того, чтобы жители города проявляли большую осмотрительность при знакомстве с незнакомыми людьми.
Всю дорогу до коттеджного поселка Гера сердито сопел и время от времени бросал на Алекса злые взгляды, словно говоря:
- Твое счастье дылда, что ты не мышь!
- 4 -
Виталя, неспешно закручивал гайку, бросая оценивающие взгляды на новенькую. Молодая статная аппаратчица появилась в цехе недавно. И с первого же дня взбудоражила умы мужской части цеха и без того воспаленные беспробудным пьянством.
Впрочем, женская часть цехового народонаселения также приняла активное участие в обсуждении. Вполне справедливо рассудив, что Марина, так звали новенькую, оттянет на себя часть мужского внимания до сих пор безраздельно принадлежащего им.
Довольно скоро женщины выяснили, что Марина - мать одиночка, воспитывающая сына пятиклассника.
- Это во сколько же эта корова родила? - хохотнула Нюся - Я уже не спрашиваю, со скольки лет она во все корки трахается!
Виталя ироничным взглядом окинул ее глыбообразное тело, затянутое в голубой комбинезон. Из него можно было сшить два парашюта и осталось бы еще на трехместную палатку и пару зонтиков.
Покрутив головой, Виталя стыдливо отвел взгляд. Среди цеховых кобелей, Нюся была известна, как - Джомолунгма. Потому что, сорвавшись с нее, в минуты душевной близости, можно было запросто свернуть себе шею.
Как-то раз, по сильной пьяни, Виталя тоже одолел эту неприступную, гордую вершину. Спуск, во всех смыслах, прошел неудачно. Угревшись на мягкой живой перине, Виталя тогда позорно уснул.
Разгневанная Нюся оправдала свое прозвище. И с точки зрения Витали, повела себя, как самая последняя Джомолунгма. Незадачливый любовник слетел с нее в мгновение ока, стоило ей лишь колыхнуть собой.
В результате Виталя отделался легкими синяками и сильным испугом. Спьяну он решил, что цех рушится в результате землетрясения или взрыва. Что было совсем неудивительно, так как, на заводе было полным-полно всякой легковоспламеняющейся химии. Недаром же он назывался Химический завод.
Вот и сейчас Виталя был занят тем, что ремонтировал реактор. Нет, конечно, не атомный, а тот, в котором происходила безвредная и совсем неопасная химическая реакция. Но только в том случае, если все шло с соблюдением правил техники безопасности. В противном случае, двухметровая стальная кастрюля реактора превращалась в довольно опасную конструкцию. Она и внешне-то сильно напоминала "Толстяка", сброшенного американцами на многострадальную Хиросиму.
И сейчас было именно тот самый случай, когда приходилось жертвовать здравым смыслом в пользу производственной необходимости. Если бы начальник отдела техники безопасности завода увидел, чем занят Виталя, его бы хватил, инфаркт, инсульт, ветрянка и болезнь Эбола одновременно.
Квартальный план поджимал. В связи с этим, директор завода душил начальника цеха. А тот, в свою очередь, изводил мозги подчиненных жестким сексом, включая чрезвычайно извращенные формы.
В одном из реакторов неожиданно отвалилась одна из лопастей "мешалки". Нет, она отвалилась не до конца, но один из крепежных болтов по какой-то причине сломался. И вот теперь, внутри гигантской кастрюли перемешивая ее содержимое, со скрежетом зубовным, медленно вращалась "мешалка" скобля, вышедшей из строя, лопастью о стенки.
Реактор пришлось срочно остановить. Если бы лопасть насквозь проскребла эмаль, покрывающую внутреннюю часть реактора, и добралась до стального корпуса, могла возникнуть искра. И дело закончилось бы очень плохо, потому что основным компонентом растворителя, бултыхающегося в реакторе, был ацетон. И было этого добра там около полутора тонн, если не больше.
Для того чтобы починить вставший реактор нужно было всего-то закрепить болтающуюся на одном оставшемся болте лопасть. То есть, вставить новый болт вместо вывалившегося. Вся процедура должна была занять максимум пять, от силы, десять минут.
Содержимое реактора срочно перелили в резервную емкость. После чего полагалось тщательно промыть водой внутренности реактора. Но на все это требовалось время, которого у начальника цеха не было. Тем более что счет шел на минуты.
Виталя, будучи бригадиром слесарей технологического оборудования, проделывал и более рискованные цирковые трюки. А уж прикрутить отвалившуюся железяку было для него вообще плевым делом. То, что при этом, в лицо ему били горячей упругой струей пары ацетона, его мало волновало. По той простой причине, что полчаса тому назад он подкатил к новенькой, к Марине.