— Сама не знаю, — вздохнула та и откашлялась. — Разойдитесь! Пропустите! Работает Аврорат! Пропустите. Разойдитесь.
У подножия фонтана Волшебного Братства стоял немолодой лысый мужчина и метался то к одному служащему Министерства, то к другому.
— Простите меня! — он схватил Гермиону за руку и впился в ее лицо жадным взглядом.
— Прощаю, — она перехватила его руку. — Я вас прощаю. А теперь идемте в мой кабинет, поговорим.
— Секундочку! — раздался неподалеку звонкий голос, за которым последовала вспышка колдокамеры.
— Не снимать! — рявкнула Гермиона. — Не снимать, работает Аврорат!
Молоденький корреспондент испуганно вздрогнул и спрятал камеру за спину.
— Простите, мисс Грейнджер. Ой. Аврор Грейнджер. Я просто… Это уже третий эпизод с публичными извинениями. Мне бы хоть короткий комментарий от вас…
— Идемте, — Гермиона вздохнула. — Постоите у кабинета, пока мы не закончим с мистером… Простите, как ваше имя?
— Фоули. Салливан Фоули, мисс Грейнджер.
— Сейчас мы с вами побеседуем, а мистер… Репортер подождет, пока мы закончим.
— Джефферсон, — подсказал репортер. — Энди Джефферсон.
— Хорошо, — Гермиона кивнула и вошла в лифт. Пока мистер Фоули и Джефферсон входили следом, она успела увидеть Малфоя, который привалился к стене и закрыл лицо руками. Наверное, стоило найти его и успокоить. Потом, после бесед с Фоули и Джефферсоном.
В лифте они молчали, правда Фоули чересчур громко и прерывисто дышал. В коридоре, конечно, это было не так сильно слышно.
— Ждите здесь, — бросила Гермиона Джефферсону и распахнула двери кабинета. — Проходите, мистер Фоули. Чай?
— Нет-нет, простите, — пробормотал он и уселся на стул для посетителей.
Гарри и Рона еще не было, так что Гермионе пришлось самой записывать показания.
— Итак, мистер Фоули, успокойтесь и расскажите, что произошло.
— Он появился вчера вечером, начал говорить, что я должен покаяться. Он был ужасен: тело человека, голова ворона, и голос… Голос! У меня от него кровь носом пошла. Дыхание сперло, я и слова сказать не мог.
— К вам применили заклинание. мистер Фоули. Мы не знаем, какое именно, но мистер Бёрк распознал темную магию.
— Аврорат работает с Карактаком Бёрком?
— Над делом Карактака Бёрка, — поправила Гермиона. — Простите, я не должна была этого рассказывать, но, скорее всего, ваши дела — это серия преступлений.
— Бёрка тоже заставили повиниться? Что ж, в этом есть смысл, — пробормотал мистер Фоули, достал из кармана платок и промокнул им лысину.
— Но чего он хотел от вас, мистер Фоули? Я не припомню, чтобы ваше имя связывали с так называемыми Пожирателями Смерти.
— Ворон недоволен тем, что я не боролся. Да, я не имел отношения к Пожирателям Смерти, но и к их противникам не примкнул. Я был слаб и напуган для войны — о какой стороне мы бы ни говорили.
— Многие были напуганы, мистер Фоули. Это естественно.
— Для вас — да, но не для него, — Фоули покачал головой.
— Кстати, мистер Фоули, а вы не получали ранее каких-нибудь странных писем?
— Было одно. Позавчера.
— Вы можете его принести?
— Нет. Я его выбросил.
Гермиона застонала и закатила глаза.
— Ну почему все вы это делаете?
— Мистер Бёрк тоже уничтожил свое письмо? Или я и мистер Бёрк — не единственные, кто пострадал?
Гермиона поджала губы и отвела взгляд. Гарри и Рон опаздывали, и без них было тяжеловато.
— Я не имею права разглашать…
— Моя племянница говорила, недавно еще кто-то извинялся в Атриуме.
— И вы не запомнили, кто? — Гермиона недоверчиво поморщилась. — Я думала, все чистокровные знают друг друга.
Увидел бы эту девушку я, мисс Грейнджер, может и узнал бы. Но не моя племянница. Знаете, за последние сто лет устройство мира очень сильно изменилось. В начале века двадцатого чистокровные семьи тесно общались, многие были связаны родственными узами. Но сейчас, когда в магическом мире стали куда лояльнее относиться к магглорожденным и детям от смешанных браков. Не подумайте, я прекрасно понимаю, что у закрытого общества нет шансов на выживание. Но именно потому моя племянница и не смогла узнать, кто та девушка. В ее кругу общения нет членов чистокровных семей. Но я переживаю. Мы ведь все были довольно близки. Я могу знать ее отца или мать.
— Панси Паркинсон, — выдохнула Гермиона.
— Помню ее деда, Юджина. У них в саду росли удивительной красоты розы. Мне было семь, когда мы в последний раз были у Паркинсонов. Потом Феликс, его сын, уехал в Хогвартс, и мне стало ни к чему ездить к Паркинсонам. Простите, мисс Грейнджер. Понесло старика.
— Разве вы старик? Сколько вам лет? — Гермиона улыбнулась.
— Сорок восемь.
— Мистеру Бёрку сто два.
— Да-да, я знаю. Мисс Грейнджер, меня точно больше не тронут?
Она вздохнула.
— Это, мистер Фоули, может сказать только сам преступник. Но я не думаю, что вы горите желанием с ним общаться.
Фоули побледнел и замотал головой.
— Тогда прочитайте, все ли я правильно записала, — Гермиона развернула к нему пергамент и подала перо. — И подпишите.
Фоули пробежал взглядом по строчкам, кивнул и поставил внизу листа размашистый росчерк.
— Я могу идти?
— Да, мистер Фоули. И пожалуйста, если еще хоть одно письмо от злоумышленника появится на вашем столе, сразу же обратитесь к нам. Мы можем предоставить вам место в программе защиты свидетелей.
— Да, мисс Грейнджер. Спасибо, большое спасибо.
Он встал и побрел к выходу.
Не успела за мистером Фоули закрыться дверь, как в кабинет проскользнул Джефферсон.
— Можно?
— Да, проходите.
— Аврор Грейнджер ,спасибо, что согласились дать комментарий, — он неловко переступил с ноги на ногу.
— Присядьте, Джефферсон. Я дам вам не просто комментарий, а полноценное интервью.
— Вы так великодушны! Это мое первое журналистское задание, от него многое зависит, — он уселся за стол и разложил пергамент.
— Вы всё равно напечатаете это, Джефферсон. Так напишите хотя бы достоверную информацию, а не слухи и домыслы, как принято в “Пророке”, — Гермиона фыркнула.
— Итак. Общественность поражена: мисс Паркинсон билась в истерике посреди Атриума, мистер Бёрк стоял на коленях на перекрёстке Косого и Лютного переулков, а сегодня в Атриуме появляется мистер Фоули. Аврор Грейнджер, у вас есть предположения?
— Мы уверены, что все эти извинения — следствия запугивания и применения темных чар.
— То есть это серия преступлений?
— Да, и все они направлены, к сожалению, на чистокровных волшебников. На данный момент нам доподлинно известно, что преступник использует заклинания частичного превращения и появляется в домах пострадавших в облике человека с головой ворона.
— Насколько Аврорат оценивает опасность его угроз?
— У нас есть все основания полагать, что Ворон вполне серьезен в своих намерениях. Нам пока не удалось определить, какое именно заклинание он применяет, но установлено, что оно вызывает временную остановку дыхания нарушение работы сердца, а ещё приступы паники.
— Есть ли что-то ещё, что Аврорат хочет сообщить людям?
— Да, — Гермиона выпрямилась. — Да. Появлению Ворона предшествуют письма с угрозами, поэтому Аврорат считает своим долгом предупредить: если вы или ваши родственники получат письмо с угрозами, мы просим незамедлительно принести его к нам. В случае необходимости мы готовы предоставить место в программе защиты свидетелей.
Джефферсон строчил, от усердия прикусив губу.
— Аврор Грейнджер, вы позволите сделать снимок?
— У вас ведь есть один.
— Нет, тот снимок больше подходит для статьи, основанной, как вы выразились, на слухах и домыслах, а для такого обстоятельного интервью нужен другой кадр. Аврор Грейнджер за столом на рабочем месте — вот, что будет красноречиво.
Гермиона кивнула, положила обе руки на стол и попыталась придать лицу серьёзное выражение.
— Вот, то, что надо. А теперь возьмите в руку перо.