Однако…
Вот тебе и полуголый красавец. За красивой внешностью оказался безжалостный убийца.
Но лично мне интереснее то, что она про перерождение говорила. Может, я тоже померла и это мое посмертие? Только вот никакого владыки я не помню, и оправданий за грехи у меня не просили…
Подчиняться приказу мой принц и не подумал, и второй парень наконец вышел из-за плеча своей предводительницы, небрежно крутанул белоснежной кистью с тонкими длинными пальцами. С его ладони сорвался поток перламутрово-розоватого света, вихрем закрутившийся вокруг моего принца. Тот скорчил гримасу, как будто пытался сопротивляться, но и нескольких секунд не продержался, рухнул на пол, как и заказывала Пей, на колени.
Пей замахнулась.
Ух-х-х! А меня-то чего так под тряпкой дергает?! Больно! Это что, гад дорамный часть своей боли перебрасывает мне? Ну ни фига себе заявочки! Кар-р-р-р!
Увы, заорать и удрать не вышло, я даже пошевелиться не могла и была вынуждена наблюдать из-под ветоши за дурацкой сценой в стиле китайского БДСМ. Тьфу! И ладно бы наблюдать, еще и на своих перышках чувствовать!
Я далеко не сразу сообразила, что хотя мне и больно, но пока вполне терпимо. А вот парню в одних прозрачных подштанниках явно приходится солонее. Девица не жалела силы, когда стегала по плечам, лопаткам и пояснице пленника. Рубцы на нежной и очень белой коже вздувались такие, что аж со стороны страшно смотреть!
Нет, я против! Людей бить нельзя, тем более так сильно и унизительно! Даже плохих людей нельзя так! Хотя Пей я могу понять — если бы кто-то покушался на моих родных и близких, я бы на месте в состоянии аффекта гадов передушила.
Девушка сама при каждом ударе кривилась и стискивала пальцы свободной руки так, что, наверное, ногти пропарывали ладонь, а ее спутник очень скоро не выдержал и взмолился:
— Брат! Перестань упрямиться, зачем ты заставляешь нас делать это с тобой?! Хватит уже, ты достаточно навредил людям лунных земель, останови эту бессмысленную месть!
— Остановить? — Поскольку Пей после слов одетого принца опустила плеть и просто смотрела на такого же принца, но раздетого и исхлестанного, тот отдышался, поднял голову и засмеялся окровавленным ртом прямо в лицо своим мучителям. — С чего бы? Я все равно умру. Но и вам не дам насладиться плодами победы! Лучше сдохнуть с гордо поднятой головой и увести побольше врагов за собой в Диюй, чем сдаться и превратиться в жалкого червя под пятой идиотов, возомнивших себя справедливыми судьями!
Ух! Вот это речугу завернул. Прямо настоящий темный властелин. Поверженный.
Я бы даже восхитилась, если бы эта скотина не продолжала держать меня под тряпкой и скидывать мне добрую треть своей боли!
Нет, ну хочешь ты гордо терпеть пытки и плевать кровью в лицо победителям — флаг тебе в руки! Особенно если сам виноват, что плохо властелинил, нагадил и проиграл. Я-то тут при чем?!
Я никакому лунному народу не вредила и никаких секретов не знаю! Не хочу отвечать за чужие грехи! Ай… ек-макарек, с каждой секундой становится все больнее и больнее, будто под перья птичьего тела пробрались огненные муравьи и как давай кусать за все подряд! А я даже пискнуть не могу, не то что каркнуть во все воронье горло!
Очередной удар плетки по спине, на которой уже живого места не оставалось, прозвучал иначе, и я, кажется, ненадолго отключилась, потому что, когда я пришла в себя, парочки тюремщиков уже не было, а мой принц лежал на полу, где его и оставили после наказания. Растеряв ехидство и злорадство, которыми он поплевывал всего несколько минут назад, принц свернулся клубком. Перемена оказалась настолько разительной, что я мигом забыла про собственные страдания. Подумаешь, муравей покусал. Вон, как же должно быть больно и плохо, если этот гордец лежит в натекшей луже крови, обнимает колени, дрожит и тихо-тихо, на грани слышимости, постанывает.
Видимо, с уходом парочки запрет действовать перестал, и я беспрепятственно выбралась из-под одеяла, перепорхнула к принцу и искренне посочувствовала: