— Госпожа Линь Бао, седьмой принц призывал духа, в его ритуал вмешалась и выдернула меня из моего мира вместо низшего демона Арраана.
— Так почему ты его с таким упорством защищаешь? А, не говори, сама вижу, что влюбилась, — усмехнулась горбунья.
Я вскинулась, но, ощущая, как щеки наливаются жаром и начинают гореть, ничего не сказала, только голову опустила, молчаливо признавая правоту пожилой женщины.
Понятия не имею, почему Линь Бао и глава секты так многозначительно переглянулись. Будто знали что-то, чего я не знала.
— Что ж, с этим понятно. Но вернемся к нашим проблемам, — напомнил учитель. — Итак, госпожа Бао согласилась подготовить тебя к тому, чтобы ты заявила о себе как о моей спасенной от смерти ученице. Для всех будет рассказана легенда, по которой твое тело забрала как раз твоя тетушка. Тем более что официальную церемонию похорон действительно не проводили, тело Линь Яо было сброшено в пропасть без дна. Во всяком случае, так заявила барышня Пей. Это дает нам простор для маневра.
— В пропасть? — Я вдруг дернулась, как от удара током. Мне все детство снился один и тот же страшный сон: я падаю куда-то, бесконечно лечу и слышу чей-то отчаянный крик. Брр! Хорошо, что с возрастом эти кошмары стали реже, а потом и совсем прошли.
— В любом случае, прежде чем показать новую Линь Яо старым союзникам семьи Линь и призвать их для помощи нам, стоит тебя поднатаскать, деточка, — заявила одноглазая старуха. — Как минимум для того, чтобы ты хоть кого-то узнала в лицо и по имени. Слава богине, этих людей не очень много. Ты вернулась из секты, твои соученики и так подтвердят твою личность. А в столице ты тогда не слишком много знакомств успела завести.
— А слуги в поместье? — вспомнила я.
— Эти неблагодарные людишки должны радоваться, если их с ходу не продадут на рынке, как бесполезный мусор! — фыркнула бабка. — Они вели себя безобразно, и ты не обязана запоминать настолько плохую прислугу. Но несколько случаев, при помощи которых ты напомнишь неблагодарным их место, я тебе расскажу.
Я невольно поморщилась.
Сама идея продавать людей на рынке была для меня кощунственной, хотя я понимала, что рабство в Поднебесной совсем не такое, какое было на западе, скорее оно похоже на бессрочный найм с риском для жизни: слуги получают не только крышу над головой и полное обеспечение, но и жалованье, а по праздникам — подарки, однако в то же время хозяин вправе избить слугу, наказать сколь угодно жестоко.
Если контракты слуг поместья Линь попали в руки барышни Пей, то в чем же их вина?
Заметив мою реакцию, горбунья не разозлилась, а, наоборот, удовлетворенно кивнула. Я совершенно не поняла, что именно ей понравилось, но уточнять не стала.
— У меня есть пара неотложных дел, — напомнил о себе учитель. — Я вынужден вас оставить.
Он ушел, предоставив нам продолжать беседу в переднем зале его павильона. То ли он собрался слушать наш разговор, то ли хотел быть уверен, что никто снаружи не подслушает. Вероятно, все вместе.
— Да-да, мы побеседуем с Ёки по-семейному, — отозвалась старуха. — Почему ты не пьешь чай, детка?
Потому что я младше и не должна хватать пиалу без приглашения.
— Благодарю.
Кроме пиал, из которых пили учитель и госпожа, на подносе остались две нетронутые. Я взяла ту, что была ближе, но чай налила сперва не себе, а горбунье.
— Как тебе вкус? Ёки, сейчас я хочу услышать пусть и невежливый, но правдивый ответ.
— Вы, госпожа Бао, ищете во мне сходство с юной госпожой Линь Яо?
— Нет, — твердо ответила горбунья.
Я растерялась.
Тогда зачем она спросила о вкусе?
Попробовав чай, я пожала плечами:
— Слишком горький для меня. Наверное, сорт для ценителей, а я бы предпочла менее насыщенный и с нотками груши.
— Этот сорт чая очень любит Сань Ланьши, с которым тебе предстоит встретиться в первую очередь. Или делает вид, что любит… Забавно, что Яо-Яо всегда подавала для него «Горный рассвет», но пили они «Вишневые облака», легкий и без горечи.
Я только вздохнула. Память у меня переводческая, профессиональная. Эти нюансы забыть не боюсь, даже если их будет много. Мне сама идея самозванства не нравится… но на кону жизни людей, настоящих, не придуманных. Так что свое чистоплюйство и страдашки следует засунуть поглубже до лучших времен.
Тетушка Бао — а мне с этого момента было велено называть ее только так, чтобы заранее привыкнуть и не оговориться в присутствии посторонних, — неторопливо рассказывала мне о семье Линь, о жизни настоящей Яо, о том, как та еще маленькой девочкой уехала учиться в секту. О том, как погибли ее родители и остался один дед. А том, как он тоже собрался помирать и созвал всю семью к своей постели. Именно тогда молодая наследница, вставшая на путь самосовершенствования, приехала в столицу и была представлена ко двору императора, где и встретила седьмого принца…