— Я и не собирался… — Ответил похититель.
— А чего ты тогда хочешь? Чтобы я тебе тут лично хер целовал!? На привязи сидел!? Лучше прикончи меня, в таком случае… — Он отвернулся от юноши и задел взглядом книжку, лежавшую на журнальном столике. Прочитал название. Весь его пыл мнгновенно угас.
— Да, у меня немного иные взгляды, — парень заметил недоумение собеседника.
— Откуда у тебя она?
— Школьная учительница дала пару лет назад, говорила, что я добрый и сострадательный, мол на пользу мне пойдет, — юноша поставил стакан на столик, сел на диван, а эльф начал жаться к подлокотникам, отчего те заскрипели, — ну и бросил на полку, только сейчас руки дошли. Говорила никому не показывать. Так–то. А меня, кстати, Слава зовут.
Эльф смотрел на Славу совиными глазами.
Юноша пытался наладить контакт:
— Ты тоже её читал? Ты вроде парень грамотный…
— Отпустишь меня? — перебил его эльф.
— И куда же ты пойдешь? Хоть переночуй у меня. Я понимаю, клопятнику этому далеко до апартаментов, в которых обычно люди ночуют, но все лучше, чем спать в канаве, верно?
— Как скажешь… Выбора у меня все равно нет.
"Что же я несу… Апартаменты, книги, бля–ять… Он столкнет меня с окна как только подвернется случай. Все уже давно не как в книжке" — задним умом думал Слава.
— Располагайся, — сказал он и пошел к телефону.
"Располагайся. Ну ты и клоун." — думал юноша, пока крутил колесо набора номера.
Гудки.
— Где у тебя тут параша!? — крикнул с дивана беглец.
— Там.
— Отведи, пацан!
— Потерпи, я занят… Алло? Илья, тут… Да помолчи, я… Ладно, у меня проблема, послушай… Но… Хорошо, я рад… А, короче, приезжай, отметим там, обсудим, давай скорее… Ага.
Слава нервно положил трубку, раздраженный неумением своего друга слушать. Илья был студентом, обучался медицине и лелеял мечту о хирургии. Еще он увлекался спортом, порой даже с губительным фанатизмом, и сегодня был избран в областные соревнования по боксу, оттого и пребывал в столь искрящейся экзальтации, что Славе приходилось отводить трубку подальше от уха, чтобы не оглохнуть.
— Идем, отведу, — повернулся Слава и увидел, как эльф мочится с дивана на ковер, хитро изворачиваясь, чтобы не попасть на ноги.
— Ага.
— Животное… — юноша скорчил гримасу.
За окном уже почти стемнело. Если бы не дым, заволакивающий небосвод, то можно было бы разглядеть луну. В Переграде очень темные ночи: лунные лучи едва пробиваются сквозь бесчисленные снопы дыма и облака, полные оксида серы. Примерно те же проблемы и с солнцем, оттого все в городе и ходят бледные. И если о наличии ближайшего светила все знают, то о существовании звезд многие тут даже не догадываются.
Слава ходил из угла в угол в раздумьях, пока пленник тупо смотрел на стену, сидя на диване. Стук в дверь — та тут же открылась. Хозяин забыл запереть. Вошел Илья — смуглый, широкоплечий парень с черными волосами, широкой челюстью, и голубыми глазами, — и встретился взглядом со Славой, который все еще о чем–то думал. Лицо Ильи исказила гримаса отвращения, он прижал плечи к шее, его передернуло — холод и резкий запах мочи делали свое дело.
— У тебя тут холоднее чем в подъезде… и… что за адская вонь!? — так поприветствовал он Славу.
— А у нас в санчасти почки не пересаживают! — донеслось с дивана. — Уж прости, что есть, то есть!
Илья уж было хотел спросить, кто это там, когда увидел острые уши пленника. Все вопросы испарились. Холод больше не чувствовался. В жилах закипела кровь. Ноздри широко раздувались, жадно вдыхая смрадный воздух. Ни испугавшийся эльф, ни разъяренный гость не заметили то, что произошло дальше. Оба только почувствовали удар: один ощутил его своей челюстью, другой — кулаком. Эльф с выбитыми зубами лежал в луже своей мочи, истекая кровью и ревя. Илья обходил диван, когда услышал возглас Славы и ощутил удерживающие его руки на своих плечах.
— Блять! Ты идиот!? Отойди! — юноша подбежал к пострадавшему, наклонился к нему, обхватил и положил обратно на диван, после чего с укором посмотрел на своего замершего в недоумении друга. На ковре осталась пара зубов.
— Эльф!? — спросил Илья, машинально сжимая кулаки. В вопросе отношения к эльфам он, как вы догадываетесь, придерживался негативной точки зрения. Назовем его позицию красивым, но нелепым словом: "Мизоэльфия".
— Я понимаю, что прошу сейчас о невозможном, но послушай меня внимательно, — сказал с чрезмерным спокойствием Слава, слегка выставив руки перед собой, как бы призывая успокоиться и гостя.
— Ну, давай.
— Сиды — не скот. Не низшие люди, которых "бог" послал чтобы мы жили без забот, оставляя всю работу им, как нам рассказывали еще в школах. Ты и сам видишь, что этот божественный замысел нихрена не работает — живем мы с тобой далеко не беззаботно: глянь на мое окно, которое, в общем–то, уже и не окно вовсе. Никакие эльфы мне эту дыру не заделают, окно на петли не поставят. Половина из них пашет на заводах, фабриках, шахтах, электростанциях — здорово. А где остальные? Знаешь, за кого они горбатятся? Не за человеческую расу, а за пухлячков с золотыми перстнями на пальцах–сосисках, которые и довели эльфов до такого состояния ради своей выгоды! Да, не всегда так было, — Слава взял со столика книгу, нашел нужную страницу и протянул Илье — вот, читай.