Но не сейчас. До Флориды оставалось меньше часа. «С жарой я как-то справлюсь, — подумал он. — Помогут воспоминания о мерзкой холодной весне в Огайо. По моим расчетам, до Флориды пятьдесят шесть минут. Если я переживу жару и скуку и мы будем держать восемьдесят одну милю в час, прикидываю, что будем во Флориде через пятьдесят пять минут и двадцать секунд».
Затем он заметил, что машину повело. Рулевая баранка слегка подрагивала, и машину тянуло вправо. Он понял, в чем дело. Правое переднее колесо немного спускало. Ромео еще раньше, прежде чем они снялись с места, обратил на это внимание, но, скорее всего, потом просто забыл. Шон развернулся к следующему съезду. Там стояли четыре заправки, но ему нужно было подкачать воздух, так что он подъехал к одной из них и припарковался у воздушного шланга, висевшего на боковой стенке.
Когда он выключил двигатель, ему показалось, что окружающий мир продолжает нестись мимо него.
Клапан давления на шланге был неисправен, и он знал, что у Ромео его нет. Он зашел в магазинчик. Тот назывался «Магазин для любителей», но на самом деле представлял собой обыкновенную бакалейную лавку. Чипсы и сальса, банки с леденцами, подсвеченные бутылки с содовой у стены. Тут хотя бы было прохладно. И у девушки за стойкой под безрукавкой вырисовывались высокие красивые груди.
— Привет, — сказал он.
Она тоже сказала: «Привет». У нее был южный акцент, и она зажевывала концы слов. Он и раньше встречал девушек с Юга, но это была первая, которую он встретил на Юге. Беджик на груди сообщал, что ее зовут Черилл. Он провел языком по зубам, чтобы очистить их. Ему захотелось сказать что-то умное, но ничего не приходило в голову.
— У вас есть манометр? — спросил он. — Я должен проверить давление в шинах.
Она положила на прилавок изношенный манометр.
— Только не уезжайте с ним.
— Ни в коем случае.
Она одарила его теплой улыбкой.
Он вышел к своему «соколу» и присел на корточки у переднего колеса. Манометр показал, что давление составляло 28 фунтов на квадратный дюйм и было не таким уж низким. Он подкачал воздуха и перебрался к задним колесам, где давление составляло ровно 30 фунтов.
Дверца со стороны Ромео распахнулась, и он крикнул:
— В чем дело?
— Вроде водит.
— Где мы?
— В Джорджии.
— Гадство, как они только живут при такой жаре?
Отчего-то все же водило машину? Если дело было не в шинах, то, скорее всего, в центровке. Или, может быть, разболтались колеса. «Им бы лучше быть в порядке, — подумал Шон. — Я согласен разделить расходы на эту поездку, но не собираюсь выкладывать половину за долбаные новые колеса машины Ромео. Может, нам удастся проскочить и так. Только бы добраться до Ки-Уэста и там продать машину». (План был таков: нанять рыбацкую лодку, доплыть до Тринидада и никогда больше не возвращаться к этой тупой работе в «Техномире Дайтона». Тем не менее этот план не имел под собой надежного основания.)
Добравшись до четвертого колеса, он снова подумал о той продавщице: «По крайней мере, у нас есть повод пообщаться. Можно вернуться и сказать: „Шины были в порядке. И я думаю, что машина сама привезла меня сюда“. Стоит ли начинать с этого? Нет, надо тонко и загадочно… Может, стоит объяснить, как землю опутывают силовые линии, и, когда они пересекаются, возникают воронки, которые действуют как огромные магниты? Значит, так. Но это может показаться ей слишком странным. Может, сказать: „Моя машина любит блондинок“? Господи. Да. Если я смогу произнести это, получится просто классно. А почему же не смогу? Я за тысячу миль от Пикуа, Огайо, и тут нет никого из старого мира, кто мог бы осудить меня, кроме Ромео, но его мнение можно не учитывать. Так почему же не накинуть рыцарский плащ и понести все, что мне придет в голову?»