Выбрать главу

Топча хлеб, сотни людей побежали к месту приземле­ния парашютиста. Со стороны деревни тоже бежали люди с косами, граблями, палками.

Немецкий летчик приземлился неудачно: часть купо­ла парашюта упала на деревья, немца ударило о ствол, но он сумел отстегнуть ремни, выхватил пистолет и, прихрамывая, побежал. Зря бежал, бежать-то было некуда.

Его в момент окружили.

Образовался круг диаметром метров в пятьдесят. В середине стоял живой фашист с пистолетом. В шлеме, комбинезоне, на боку планшетка. Он пошел. И круг людей двинулся за ним в полном молчании. Немец шел в середине круга. Почему-то злобы теперь не было. Было любопытство.

Когда в город приезжал бродячий зоопарк, в Мили­цейском саду ставили клетки, в них показывали диких зверей. Посетители ходили от клетки к клетке, смотрели. У клеток с обезьянами смеялись, бросали конфеты, яблоки. В гостях у слона вели себя тихо, тоже одаривали подарками и восхищались хоботом: «Говорят, иголку поднять с земли может». У клеток, в которых содержа­лись крокодилы, размышляли: «Что за зверь? Кожа в буграх, глаза закрытые. Может, помер? Хитрый, гад! Притворяется. Попробуй войди в клетку — мигом хап­нет. Хапнет как пить дать! Живодер! Особенно на воле свирепый!»

Точно так же сейчас люди смотрели на немца.

Вроде и человек... Две руки, две ноги, голова. Похож на человека. Чего же он бомбил, стрелял из пулеметов, убивал ребятишек? Во гад! Фашист!

— Ахтунг, их бин...— раздался женский голос.

Первые слова я понял, потом, естественно,— ни бельмеса. В круг вошла женщина. Люди ахнули: «Осме­лела гражданочка. Ты гляди, заговорила с фашистом!» Тетя Клара! — закричал Рогдай. Это была она, наша соседка, наша дорогая тетя Кларочка, наша люби­мая!

Мы попытались подбежать к ней, но нас не пустили. Спугнете,— зашикали на нас.— Смотрите, тетка- то идет к нему, идет... Не стреляет. Испугался.

Знакомая ваша, что ли? Учительница по немецко­му, да?

Учительница, учительница...— разошлось по кру­гу.— Чего это она балакает?

— Тихо, не мешай слушать,— зашикали кругом.

Хотя никто ничего по-немецки не понимал, слушали беседу тети Клары с фашистом внимательно.

— Говорит, говорит... Ругает небось. Так его, так, паразита, чтоб не бомбил! Гражданочка, скажи ему, что все равно победим. Скажи, что Гитлер дурак!

— Тише, товарищи. Не мешайте! Гляди, гляди, отвечает.

— Понял, мать честная, понял!

Глазами-то, глазами-то зыркает! Совесть заела!

— Она ему сейчас... знаете как! — распространя­лись в свою очередь мы с братом.— Она строгая. Как начнет говорить, так все слушаются.

— Разойдись! — послышалось сзади. Это подбежа­ли бойцы с винтовками наперевес.

— Брать живьем! Живьем его! Допрашивать будем!

Немец занервничал, вскинул пистолет.

— Ложись!..— раздалась команда.

И все попадали на землю. Остались стоять лишь тетя Клара и немец.

— Товарищи,— обернулась она в ту сторону, где лежали бойцы,— Не стреляйте. Я его уговорю. Не стре­ляйте!

Она заговорила быстро-быстро по-немецки. Она медленно двигалась к немцу. Тот слушал ее. Замотал головой, поднес пистолет к виску.

— Нихт! Нихт!..— заговорила еще быстрее тетя Клара. Она подбежала к немцу, положила руку на пистолет.

Пистолет опустился. Немец огляделся, что-то сказал и отшвырнул оружие в сторону.

— Бей его! — вскочил мужик с топором.

— Назад! Ни с места! Кто тронет пленного, пойдет под трибунал!

Люди встали, рожь осталась примятой. К немцу подошел капитан с броневичка. Немец выпрямился, встал по команде «смирно», откозырял. Капитан не ответил на приветствие.

Вели пленного по дороге шумно. Люди вспоминали подробности пленения врага, восхищались мужеством тети Клары. Мы еле-еле пробились к ней.

— Мальчики мои! — заплакала она.— Мальчики мои!..

Она стала целовать нас. И чего плакала? Даже неудобно. Такой герой — и плачет. Немца уговори­ла в плен сдаться — не плакала. Увидела нас — пла­чет.

Бойцы, закинув винтовки за спины, тоже было присоединились к ликующей толпе, но им скомандовали:

— Стройся! Равняйсь! Кончай базар! На наш век пленных хватит. Шагом арш! Запевай!

И солдаты запели:

Стоим на страже всегда, всегда,

И если скажет страна труда...

— Как ее зовут? — спросил нас шепотом капитан, мы ответили.

— Клара Никитична! — улыбнулся капитан.— Ве­ликая просьба: будьте переводчиком. Поверьте опыту — он даст показания. Очень нужно для командования. К сожалению, мои познания в немецком чисто теорети­ческие, со словарем еще читаю, а бегло говорить не осмеливаюсь. Вы нам подарок божий.