Демон чувствовал, как в высоте в надежде на спасение дрожали стены Цитадели, но жалкие пуховые куры, что были рождены их защищать, лишь в панике тянули свои острые когти к амулетам, давно утратившим крупицы силы. Он чувствовал, как глубоко внизу разгоряченные после Адской пляски и сбитые с ног падением Владыки, полные сил и новых желаний бесы угасающими угольками провожали свои души в последний полёт к бездне.
Но все это было неважно, ведь сквозь белый огонь на Геральда неотрывно смотрели синие глаза, в которых смешалось все, что он мечтал познавать ближайшую тысячу лет: ее непреклонное упорство, задумчивые вензеля на полях конспектов, серебряные перья, мягкая улыбка, луч света в русых прядях и тонкие пальцы. «Нет, старый ангел, не твоя древняя сила тянула меня каждую ночь в ту беседку, что стала храмом, освящённым ее легкой поступлю. Не отвергнутый тобой дар наполнял меня всякий раз, как она еле слышно произносила мое имя. Своё имя. Наше имя. Не твоя первозданная мощь подарила мне смысл. Его подарила Уокер. Только она. Отдельно».
Рев Левиафана заполонил собой все пространство, что было и когда-то будет, разрывая время на куски, сжигая каждую душу и все, что было кому-либо дорого.
Раздираемая всеми чудищами мира, Уокер упорно продолжала смотреть на своего Геральда, цепляясь за холодные голубые ледники, как за спасательный круг. Она сможет. Она просто должна.
Вот ее кулак разжимается, и на распахнутой ладони начинают сиять ровные чёткие линии. «Раньше у меня не было энергии чтобы наполнить тебя, но сейчас… Сейчас я отдам тебя себя всю, только сработай»
Силы, что уже не действовали, законы физики — осмеянные и презренные, будущее — потерянное и оплаканное — лишь белый огонь нигде и везде. Но упорство Уокер всегда вознаграждалось, и вот, потревоженное начертанным на тонкой ладони непризнанной замысловатым знаком, изумленное такой неслыханной дерзостью Небытие неохотно приподнимает свою завесу.
Сжав ее светящуюся руку до хруста, Геральд потянул самое сильное и самое хрупкое в этой Вселенной тело на себя.
«Нет»
Синие омуты непонимающе встретили его взгляд.
— Я тебя не отпущу, даже если это будет стоить всех миров
Благодарные глаза Уокер молчат, наполняясь соленой водой. Слезы не красят ни человека, ни бессмертного, но она не была ни тем, ни другим. Перед демоном, изливаясь тонкими ручьями, стояло Последнее оружие Создателя, и он впервые осознавал, что все эти долгие ночи под звездами видел не неземное спокойствие, а твердую обреченность. Каждый миг каждого бесконечного дня Уокер стремилась к смерти, той, что не разочарует ее. Как могла она, горячо и невесомо целуя его обнаженную душу в темноте пустого вагона, отдавая ему всю себя, знать, что это не их великое начало, а естественный конец. Как могла она, сжимая его руку, обещать оставаться рядом всегда. Но она могла, потому что знала, когда именно ее «всегда», наконец, оборвется. Стройный и законченный план, навеянный среди старых колонн, был непогрешим и даже их закономерное «вместе» органично вписалось в безупречные линии ее будущего — умереть, но подарить жизнь уставшему бессмертному.
Да, Сила, что дремала тысячелетиями, неизбежно стремилась к этому моменту с того самого дня, как обрела оболочку с сияющими глубокими синими глазами. Виктория Элисон Уокер была рождена, чтобы трижды умереть. Но знал ли Создатель, что в последний миг она откажется забирать с собой все его творения? Знал ли, что его Последнее оружие даст осечку? Мысль пронеслась в сознании быстро, но отчетливо, оставляя тонкий глубокий след. Древний демон, едва обретя настоящую жизнь, так же твердо, как и она в день их встречи, принял единственное верное решение.
«Я ухожу с тобой, Вики Уокер».
Комментарий к Единственное решение
Друзья! Я обещала вам счастливый финал и сдержу слово – он будет. Но перед заслуженным десертом, порой, так хочется отведать немного соленого стекла!
========== Дом ==========
В глаза Вики мягко бил спокойный свет, приглушенный простыми ситцевыми занавесками, неподалеку еле слышно по металлу скользил металл, а густой пар свистел из узкого носика чайника. Моргнув несколько раз она, наконец, смогла осмотреться. Взгляд рассеянно поймал старомодную лампу с аляповатым абажуром, потертую спинку дивана и желтоватую ножку столешницы. На выцветшей газете из прошлого века лежал разобранный мотор, в котором неторопливо копался пожилой мужчина.
Джим Уокер разглядывал потрепанный годами механизм и забавно хмурил брови, не понимая, почему именно сегодня верный товарищ решил подвести его, так и не вытолкнув лодку в озеро. Поймав растерянный взгляд дочери, он слегка улыбнулся.
— Ну, здравствуй, соня.
— Папа! Как ты здесь оказался? — Вики совершенно отказывалась понимать происходящее и изо всех сил пыталась вспомнить, где мгновение назад была она сама. Яростный огонь, что не обжигал, но ослеплял, мгновение назад поглотил не только ее тело, но и душу, а потом ничего. Только тихое сентябрьское солнце и старый дуб с полупрозрачными листьями за окном. — Как я здесь оказалась?
— Дай-ка подумать, — мистер Уокер усмехнулся и изобразил напряженный мыслительный процесс. — Сначала ты громко вздыхала по уикенду, что вынуждена проводить за своими заумными книжками, потом горько сожалела, что мы так и не выбрались за город, а после упорно делала вид, что совсем не хочешь ехать на рыбалку со своим дряхлым стариком, потому что «папа, мне же столько всего учить, но что поделать, возьму все с собой, ах, какая я рассеянная и забыла все учебники дома!».
Отца явно веселило это маленькое представление и он, уже не скрывая, рассмеялся в голос.
— Очень смешно, папа, — Вики театрально надула губы. — Порыбачить-то нам пока так и не удалось! — и она недвусмысленно показала глазами на безжизненный мотор.
— Ничего, соня, пока ты так сладко сопела, я уже успел его перебрать, и, думается, нашел способ реанимировать этого проказника, — мистер Уокер хлопнул перемазанными в масле ладонями и тепло улыбнулся.
Вики тоже радостно подтянула уголки губ: в прошлом году она — из-за напряженной зубрежки и пары неприятных хвостов по теологии и литературе, а он — из-за слияния филиалов фирмы и новой стройки, так и не выбрались в их старую рыбацкую хижину на самом берегу орегонского озера Саммит. Но вот, наконец, она такая умная и предусмотрительная заранее подготовилась к новой неделе, виновато развела руками перед друзьями и еще утром в пятницу собрала сумку. «Как я могла забыть то, к чему готовилась полмесяца? Вики-Вики, ты и правда сонная растяпа».
Белый огонь и холодные синие глаза, что еще пару мгновений мерещились из каждого угла их уютной комнаты, быстрее выстрела вылетели из головы.
— Как же хорошо, что мы здесь, — промурлыкала она, сворачиваясь калачиком и кладя голову на подлокотник так, чтобы видеть отца. — Как же хорошо.
Открыв глаза, кажется, спустя добрых пару часов, она с удивлением обнаружила мистера Уокера за тем же занятием.
— И долго ты будешь возиться? Требую форель на ужин! — зевая, Вики кивнула на стол.