- Ты так говоришь, как будто для Мити это и правда опасно, - прошептала Руся, перегибаясь через него, чтобы наблюдать за воронёнком.
- Так и есть, - уже совсем мрачно откликнулся ворон.
Они доехали до дома Данияра и Руси, машина уже остановилась, когда девушки вскрикнули, а Александр Михайлович выругался матом: Митина голова резко откинулась на подголовник, словно парнишку-ворона ударили в челюсть, а из болезненно распяленного рта брызнуло кровью.
Глава двадцатая. Данияр
В следующий миг Данияр выдрал из кармана сложенный в тощий ком магазинный пакет и резко раскрыл его перед Митей. С мучительным стоном парнишка-ворон, придержанный его же рукой за шиворот, согнулся вперёд - и его стошнило. Задыхаясь и хрипя, Митя с трудом разогнулся - глаза слепые, на лице - ужас.
- Девушки, быстро из машины! - рявкнул Данияр. - Карина, идите в квартиру!
Воронушка обняла и так вцепившуюся в неё потрясённую Русю и потащила её к подъездной двери… Александр Михайлович как обернулся к заднему сиденью, так и снова выругался вполголоса. И лишь, чуть отдышавшись, спросил:
- Почему?.. Отослал? Разве ещё не всё?..
- Нет, - угрюмо сказал ворон.
- Что можно сделать?! Неужели мы будем так сидеть и чего-то ждать?!
- Я - не знаю… - сквозь зубы процедил Данияр. - Я с таким не сталкивался! Я знаю только, что потом человек всё-таки возвращается из Нави!
- Что-о? - поразился Александр Михайлович. - Ты хочешь сказать…
- Его сознание ворона там. И сделать… - Данияр замер на полуслове, а потом глубоко вздохнул, будто вспомнив о чём-то. - Нет, вру. Есть один способ не дожидаться его, а выдрать оттуда. Только…
- Что - только?! - Старший ворон дёрнулся - с паузой-опозданием в секунду вместе с Митей, который снова согнулся так, словно его ударили в живот, а потом жёстко задрал голову, вновь со свистом задыхаясь - явно от нехватки воздуха.
Данияр вмял его в спинку кресла одной рукой, другой вынул мобильник.
- Помоги, зафиксируй его, чтобы не болтался! - крикнул ворон.
Александр Михайлович стремительно выбрался со своего места и присел со стороны Мити, пока ворон искал кого-то в телефонной книге. Наконец нашёл - и спустя секунды быстро сказал собеседнику:
- Степан, можешь подъехать прямо сейчас?.. У нас парнишка в Навь ушёл… Жду.
- Объяснишь? - сердито спросил Александр Михайлович, когда ворон опустил свой мобильник.
- Сейчас всё ещё светлый день, хоть и близится вечер, - хмуро ответил Данияр, снова развернувшись всем телом к парнишке-ворону. - Пока солнце не заходит, алконост может вытащить Митю из Нави, из царства тьмы. У Степана есть на это силы.
- А если… - у Александра Михайловича дрогнул голос. - Если Митя останется там после захода солнца… Что тогда?
- Знали старшие. Обычно ворон сам выходит. Если сумеет выстоять - против тех, кто пытается его там убить.
- Данияр! - яростно склонился к нему ворон. - Неужели больше нет старших - тех, кто живёт поблизости или далеко, но знаком тебе? Неужели хотя бы по мобильной связи нельзя установить с ними контакт, чтобы взаимодействовать тогда, когда нужен совет или помощь, как сейчас?!
- Я надеялся найти Мрака, - вновь угрюмея, признался Данияр. - Он знает многих. Я никогда не интересовался… чужими. Откуда мне было знать, что этот мелкий… - брезгливо и с жалостью взглянул на Митю, в плечо которого - придержать на месте - вновь вцепился, - уже сейчас сообразит напиться?
Больше они не разговаривали. Контролировали движения Мити, чтобы не врезался головой, дёргаясь в машине от резких рывков, посматривали в окна. Вытащить парнишку-ворона из машины было проблематично. Куда его в этот прекрасный сухой вечер? В квартиру Данияра? И как это сделать - незаметно? Когда на обеих лавочках при нужном подъезде сидят пенсионерки, делясь новостями? Не дай Бог, хоть одна из них окажется слишком бдительной и вызовет участкового!.. Как объяснить полицейскому, что именно происходит? Притом Митя в таком виде, что не приведи…
В окно со стороны Александра Михайловича стукнули.
- Данияр сказал - эта тачка, - услышали они мужской голос с улицы.
Александр Михайлович вышел из машины, уступая место плохо известному ему Степану, и тут же вернулся, заняв привычное место водителя. Данияр продолжал прижимать Митю к спинке кресла.
- Данияр, тоже уйди, - велел Степан, не глядя на него, потому как быстро осматривал Митю.
Ворон молча выполнил приказ и сел к Александру Михайловичу.
Алконост вынул из-под рубахи оберег на очень длинной цепочке, да ещё в два оборота. Отщёлкнув миниатюрный карабин, скреплявший уменьшение цепочки, часть её он достаточно свободно накинул на парнишку-ворона. Двое очутились внутри обережного пространства. Затем алконост зафиксировал Митю в одном положении, локтем одной руки упираясь ему чуть ли не в горло, а второй рукой - как-то странно… будто пожал ему руку. И откинулся на спинку кресла. Светлые глаза словно обессмыслились.
Почти одновременно с ним обмяк Митя, закрыв, наконец, глаза и бессильно опустив голову на фиксировавшую его руку Степана.
Спустя секунды в машине появился странный звук: словно кто-то где-то далеко играл на флейте плохо слышимую мелодию. Она то возникала по нарастающей, то вновь уходила куда-то, что вскоре появиться… Вот только уловить саму мелодию было сложно.
Александр Михайлович, глядевший назад с интересом и тревогой, хотел было что-то сказать или спросить, но Данияр, глянув на него, быстро мотнул головой и тут же приложил палец к губам. За окнами машины продолжала кипеть летняя жизнь: гулили голуби, гоняя воробьёв от крошек, которые кто-то сыпал с балкона второго этажа; на деревьях ругались вороны с галками: негромко беседовали женщины на скамье, прохаживались с чуть скрипучими колясками молодые мамы, время от времени перед домом проезжали машины, а ветер, шумно шелестевший сухими листьями берёзы, гонял пыль по всем дорогам…
Данияр слышал и видел происходящее вне машины стороной. Он смотрел в бесстрастно-пустые лица парнишки-ворона и алконоста и здорово переживал, что не сообразил выключить звук мобильника. Знал, что на зов мобильного телефона ни Митя, ни Степан не откликнутся - просто не услышат его оттуда, где они сейчас находятся. Но всё равно переживал… Сначала он смотрел на лицо Мити, на котором видимое бесстрастие постепенно переходило в какую-то усталость. Потом глаза будто прикипели к запястью Степана, на котором темнели наручные механические часы, и ворон, словно зачарованный этими часами, машинально начал следить за стрелкой. Белые птицы времени всё так же мягко слетали с циферблата, только пропадали гораздо быстрей, чем с тех, на которые он и Руся любовались на автовокзале…
Мелодия затихла…
- Иди за мной, - глухо сказал Степан, чьи глаза всё так же смотрели в ничто.
- Иду… - прошептал Митя и открыл глаза, ни на чём не сфокусированные.
Ещё две минуты, и Степан убрал руку от шеи парнишки-ворона. Глаза алконоста всё ещё были пустыми.
Не отнимая руки, Степан снял с шеи Мити цепочку.
Наконец странное рукопожатие распалось, а глаза обоих облились жизнью.
Митя сразу подскочил на месте, ошарашенно глядя на Степана, который посматривал на него с кривой усмешкой.
- Что… что это было? - уставился парнишка-ворон на своих.
- Митя, запомни раз и навсегда, - стараясь не вздыхать при нём с облегчением, сердито сказал Данияр. - Пить ворону нельзя!
- Но я же совсем немного! - жалобно и удивлённо заныл тот. - Кореши предложили - как я мог отказаться?
- Молча! Скрипя зубами, - бросил алконост. - Да и какой смысл - пить в светлый летний день? Тебе что - заняться нечем? Да и друзья эти твои… Нужны тебе такие, что с места в карьер напиваться предлагают?
- А ты, вообще, кто такой, чтобы меня, ворона… - насупился Митя.
- Митя, - мягко позвал Александр Михайлович, - рот закрой. Если б не Степан, мы твоё бренное тело сейчас увезли бы в больницу, а там бы тебя - прямо в морг, поскольку то, что с тобой произошло из-за твоей пьяни, очень похоже на кому.