Бежать пришлось сквозь руины, перебираясь через каменные завалы, протискиваясь в узкие проломы. А потом пространство вдруг раздалось, на нее пахнуло жаром, и Дженевра оказалась на краю причудливого поселения.
Прежде это был, должно быть, двор замка, широкий, почти идеальной квадратной формы. От дворовых построек остались только следы на земле. Поверху была натянута парусина, защищающая от дождя. Тепло давали горящие жаровни. И здесь было много людей, одетых пестро, неопрятно, в обноски. Кое-кто был облачен в шелк и бархат — старое платье какого-нибудь богача, отданное из жалости, а может, снятое с мертвого тела. Были здесь и гадалки, и стреги, и бывшие куртизанки, утратившие былую красоту и опустившиеся до того, чтобы колдовать собой на улицах. Здесь была вся неприглядная изнанка Сидоньи, то, что пряталось обычно от глаз людских.
- Эй, девочка! - кто-то дернул ее за плащ. - Девочка!
Дженевра заозиралась беспомощно.
- Вниз посмотри.
Дженевра опустила взгляд. Уродливый карлик в пестром шутовском платье — должно быть, член нищей странствующей труппы — удовлетворенно кивнул.
- С чем пожаловала, девочка?
- Я… - Дженевра облизнула губы. Ее накрыло ужасом осознание: она совсем одна в этом месте. Его обитатели могут быть ничем не лучше той троицы на берегу. Уйдя от Бианки Понти-Вале, Дженевра угодила в еще большую переделку.
Карлик вновь ухватил ее за край плаща и потянул за собой.
- Идем, красавица, ты насквозь промокла. Снимай плащ, садись. Эй, кто-нибудь! Принесите вина!
От жаровни исходило тепло, и Дженевру оно разморило, разнежило. Она стянула плащ, который тут же забрал кто-то. Стянула сапоги, и ноги в тонких шелковых чулках поставила на вытертый старый ковер. В руки ей сунули кружку, и в ней было горячее вино с пряностями, удивительно терпкое. Каждый глоток разгонял кровь, согревая ее изнутри.
- Так кто ты, красавица? С чем пришла? Сбежала из дома? Заболела? Ищешь заработка или защиты? Расскажи папаше Банду.
- Я… - Дженевра откашлялась. - Я Дженевра Карни… то есть, Ланти. Ланти.
Старуха, до того помешивающая угли в жаровне, вдруг подалась вперед и обнюхала ее крючковатым носом.
- Нет, ты все еще Карни. И скажу тебе — твое счастье. Не жди от Ланти добра.
Карлик — Банду — шикнул на нее и вновь повернулся к Дженевре.
- Так что привело тебя? Ты далековато от своего славного красивого дома, маленькая синьора.
- Я… - Дженевра сделала судорожный глоток. - Я… Мой супруг исчез, а теперь… теперь… графиня Понти-Вале… Я ее боюсь…
Старуха фыркнула.
- Только глупец мог спутаться с семейкой Понти. Если с твоим муженьком что-то случится, так по заслугам!
- Оставь, Фригге, - оборвал старуху карлик. - Не пугай девочку, она ни при чем. А ты, синьора Ланти, можешь остаться. Здесь тебе ничто не угрожает.
- Я… - пробормотала Дженевра.
- Отдыхай, - Банду протянул ей одеяло. - Завтра поговорим, чем ты можешь нам отплатить.
* * *
Несмотря на незнакомое место, пугающую убогую обстановку, несмотря на зловещий смысл слов карлика, Дженевра быстро заснула, и даже обошлось без кошмаров. Она попросту провалилась в темноту. В этой темноте и пустоте было даже уютно.
Разбудил ее знакомый голос. На секунду показалось, что она вернулась в детство или раннюю юность. Она спит в их каморке, которую громко называют «девичьей спальней». У нее есть магический дар, ее можно дорого продать, и потому Дженевра спит, сколько ей заблагорассудится, особенно в такие пасмурные дождливые дни, как сегодня. А Джованна уже встала, и из-за стены доносится ее капризный голосок.
Дженевра медленно открыла глаза. Над головой был выцветший парусиновый купол, такой бывает в балагане странствующих артистов. Все верно. Она на острове Нищих. Дженевра повернула голову и посмотрела на Джованну.
- Проснулась-таки, сестрица?
На Джованне было ужасное желтое платье, затканное синими птицами. Полная грудь выпирала из тугого корсажа, и на ней пышно «цвели» татуированные розы. Их стало, кажется, больше. В ушах покачивались серьги с бриллиантами, слишком крупными, чтобы быть настоящими. От Джованны пахло сладко: цветочными духами, из-под которых пробивался другой, неприятный запах.
Дженевра села и отодвинулась.
- Что ж, ты получила по заслугам, - улыбнулась Джованна.
Она всегда любила злорадствовать.
- Да, - сказала Дженевра, поражаясь своему спокойствию. - Что тебе нужно?
- Я слышала, вчера произошло чудо…
Дженевра поднялась и оправила платье. Отыскала сапоги, сохнущие у огня. Затем она — было холодно — накинула плащ и затянула тесемки. Только после этого она повернулась к сестре.