<Волки и Койоты хотят резни>, — сказал Саймон Генри.
<Не могу их винить>, — ответил Генри. <Из-за этих наркотиков они потеряли больше всех родственников. Только Вороны потеряли больше. Пусть говорят. В конце концов, они поймут, что не могут убить источник, не отравившись>.
«Но поймут ли они это со временем?» — задался вопросом Саймон. «Лидеры, пришедшие на эту встречу, уже целый час находились в библиотеке Двора, споря о том, что нужно сделать, чтобы устранить проблему».
<Меня больше интересует, почему Сангвинатти из Двора Толанда не высказали своего мнения>, — продолжал Генри.
Влад тоже не высказал своего мнения, и Саймона это молчание начало нервировать.
Возможно, Рой Пантергард тоже счёл молчание Сангвинатти нервирующим, потому что сказал:
— Ставрос? Толя? Что вы скажете?
— Сангвинатти не причинят вреда сладкой крови, — спокойно ответил Влад.
Услышав предупреждение и угрозу за этими словами, все замолчали и сосредоточились на Сангвинатти.
— Вы потеряли одного из своих из-за этих наркотиков, — сказал Джексон.
— Сангвинатти не пьют сладкую кровь, — сказал Влад. — Мы не причиняем вреда сладкой крови. И если понадобится, мы выступим против других терра индигене, которые попытаются причинить вред сладкой крови.
«Неудивительно, что Ставрос и Толя ничего не сказали. Влад был посыльным, но Эребус отдавал приказы и угрожал начать войну против оборотней, если они попытаются уничтожить кассандра сангуэ».
Алан Вулфгард переглянулся с Бобби Бэагард и Чарли Кроугардом, которые кивнули.
— Смотрите, — сказал Алан. — Мы просто гоняемся за своими хвостами. Мы можем говорить об этом от рассвета до рассвета и не получить никаких ответов, потому что ответа нет в библиотеке, — он посмотрел на Саймона. — Вы сказали, что один из них находится здесь, в Дворе Лейксайда. Пришло время показать нам это ужасное творение Намиды.
* * *
Проводив гостей из библиотеки к задней двери Офиса Связного, Саймон неохотно повернул дверную ручку. Он хотел рассказать лидерам о Мег и о том, как её желание по-настоящему выполнять работу, которую должен был выполнять Людской Связной, и многое другое, очень сильно изменило всё за несколько месяцев, что она была здесь. Он хотел, чтобы они увидели не человека, представляющего опасность для терра индигене, а увидели Мег. Но они уже решили, что Мег — страшное существо, которое следует уничтожить вместе с остальными её сородичами.
А затем Мег закричала, и ужас в этом звуке заставил его распахнуть дверь и побежать через заднюю комнату в сортировочную с Владом, Генри, Чарли и остальными Иными, толкающимися сзади. А потом они все остановились, наткнувшись друг на друга, и уставились на Мег, запрыгнувшую на вершину сортировочного стола, с конвертами и каталогами, разбросанными по полу вокруг неё. А Скиппи, держа мышь за хвост, поджал задние лапы для прыжка на стол.
— Скиппи! — Саймон прорычал это слово, едва способный издавать человеческие звуки.
Волк и женщина повернулись на его голос. Взирая на зрителей, уставившихся на неё, светлая кожа Мег приобрела тёмно-розовый цвет, который, вероятно, выглядел привлекательным с её естественными чёрными волосами, но странный оранжевый выглядел ещё более странным.
Скиппи, наконец, поняв, что у него могут быть неприятности, опустил голову, чтобы бросить мышь.
— Не отпускай её! — закричала Мег. — Не отпускай!
Несмотря на то, что Саймон был в человеческом обличье, его уши прижались от звука. Он почувствовал пустоту за спиной, когда все, кроме Влада и Генри, отошли от стола. И он заметил, что мышка ещё жива, потому что, почуяв возможность вырваться на свободу, она начала махать лапками.
Больше не уверенный в том, что может говорить, Саймон перешёл на способ общения терра индигене.
<Скиппи>.
Скиппи бросил на Саймона скорбный взгляд.
<Мег не хотела со мной играть>.
Влад издал сдавленный звук.
Генри открыл наружные двери сортировочной и сказал:
<Скиппи, вынеси мышь наружу. Оставь её на траве за Рыночной Площадью>.
Будучи скиппи, юнец иногда имел пробелы в мышлении, но на этот раз юный Волк точно знал, что делать. Он взял мышь и убежал.
Генри закрыл наружные двери. Чарли шагнул вперёд и поднял разбросанную по полу почту. После минутного колебания другие терра индигене подобрали почту и осторожно положили её на стол.