— И предотвратить твою встречу с ним я, вероятно, тоже не смогу, — продолжала Мора. — Если, конечно, Нив верно угадала причину, по которой ты его увидела. В таком случае ты обречена встретиться с ним.
— Обречена… — повторила Блю, строго взглянув на мать. — Это слишком веское слово для того, чтобы употреблять его за завтраком.
— Все остальные давно уже позавтракали, — назидательно ответила Мора.
Заскрипели ступеньки, извещая о возвращении Нив.
— Ошиблись номером, — сказала она. — Это часто у тебя бывает?
— Один номер достался нам после компании эскорт-услуг для джентльменов, — объяснила Мора.
— A-а, тогда все понятно, — сказала Нив и добавила, снова устроившись за столом: — Блю, если хочешь, я могу попытаться узнать, что же его убьет.
Мора и Блю сразу насторожились.
— Да, — сказала Блю.
Мора собралась было что-то сказать, но лишь плотно сжала губы.
— У вас есть виноградный сок?
Блю удивилась, но поспешно сунулась в холодильник и выудила оттуда кувшин.
— С клюквой.
— Отлично подойдет.
Мора с трудно поддающимся истолкованию выражением лица извлекла из шкафа темно-синюю салатницу, без особой почтительности протянула ее Нив и заявила:
— За то, что ты увидишь, я не несу никакой ответственности.
— Что? — снова удивилась Блю. — Что это должно значить?
И мать, и тетя промолчали.
Нив с мягкой улыбкой на мягком лице налила в салатницу сок до краев. Мора выключила свет. По сравнению с полутемной кухней мир снаружи сразу сделался ярким. По-апрельски яркие деревья жались к окнам, лист к листу, и все к стеклу, и Блю внезапно показалось, будто ее со всех сторон окружают деревья, будто она находится посреди беззвучного леса.
— Если собираешься смотреть, то, пожалуйста, веди себя тихо, — сказала Нив, не обращаясь ни к кому конкретно. Блю подвинула стул и села. Мора, скрестив руки на груди, прислонилась к кухонному столу. Нечасто можно было увидеть, чтобы Мора, чем-то раздраженная, ничего по этому поводу не предпринимала.
— Скажи-ка еще раз, как его звали, — попросила Нив.
— Он сказал только: Ганси. — Блю смутилась, произнося это имя. Почему-то мысль о том, что она может сыграть какую-то роль в его жизни или смерти, делала ее ответственной за его опосредованное присутствие в кухне.
— Этого достаточно.
Нив наклонилась над салатницей, беззвучно шевеля губами, по жидкости медленно двигалось ее темное отражение. Блю продолжала думать над словами матери: «За то, что ты увидишь, я не несу никакой ответственности».
От этого их нынешнее занятие казалось значительнее, чем обычно. Дальше от шуточек природы и ближе к религии.
В конце концов Нив что-то пробормотала. Блю не смогла понять значения этого нечленораздельного звука, зато на лице Моры вдруг появилось триумфальное выражение.
— Н-да, — сказала Нив уже вслух. — Вот это штука…
Она произнесла фразу с ударением на «штука», и Блю поняла, как все обернулось.
— Что ты видела? — спросила она. — Как он умер?
Нив, в свою очередь, не сводила глаз с Моры. Но на вопрос Блю ответила, даже не дожидаясь его.
— Я его видела. А потом он исчез. Просто скрылся в никуда.
Мора всплеснула руками. Блю отлично знала этот жест. У ее матери он означал, что ей удалось в ходе спора найти неопровержимый довод. Правда, на этот раз решающий довод содержался в салатнице, наполненной смесью виноградного и клюквенного сока, и Блю не могла даже представить себе, в чем он мог состоять.
— Только что он был здесь, — пояснила Нив, — а потом — раз, и ничего.
— Такое бывает, — сказала Мора. — Здесь, в Генриетте. Тут есть такое место — или места, — которых я не могу видеть. А случается, что я вижу, — при этих словах она повернулась в сторону, сделав это так, что Блю заметила, как старательно мать не смотрит на нее, — совсем неожиданные вещи.
Теперь Блю вспомнила, что мать много раз категорически отвергала всякие предложения покинуть Генриетту — даже когда подворачивались реальные возможности переехать в другие города, — несмотря на то, что жизнь здесь была довольно дорогой. Блю однажды залезла в компьютер матери и наткнулась на переписку по электронной почте. Один из ее клиентов-мужчин буквально умолял Мору взять Блю «и все остальное, без чего вы не сможете прожить» и переехать в его обширный таунхаус в Балтиморе. На это Мора сурово сообщила, что не может этого сделать по многим причинам, главная из которых состоит в том, что она ни за что на свете не покинет Генриетту, а последняя — в том, что она не может быть уверена, что он не заманивает их к себе, чтобы убить топором. В ответ он прислал сообщение, состоявшее из одного унылого смайлика. Блю не раз пыталась угадать, что с ним потом случилось.