Отступление революции сказывалось и здесь, но положение в городе оставалось весьма своеобразным. Крупная, революционно настроенная большевистская организация, искусно применявшая все возможные легальные и нелегальные средства, прочная поддержка пролетарского населения города — все это сделало Луганск в 1906, да и в 1907 году заметным революционным центром.
Наиболее примечательной была деятельность Депутатского собрания, возглавляемого Ворошиловым. Собрание становится органом рабочего контроля над производством. Предприниматели были вынуждены согласовывать с представителями рабочих не только вопросы зарплаты, но и внутренний распорядок на заводе. К примеру, депутатам удалось добиться, чтобы была отменена унизительная процедура обыска после смены. Против этого Ворошилов энергично протестовал еще задолго до революции, в 1903 году, но тогда ему пришлось довольствоваться тем, что перестали обыскивать лично его, и только. Так как хищения на заводе все же случались, рабочие сами организовали охрану и тех, кто попадался на кражах, судили своим судом и вывозили на тачках с территории завода.
Это средство — вывоз на тачке — гартмановцы в ту пору применяли нередко, в особенности против тех административных лиц, чаще всего мастеров, которые притесняли рабочих.
Влияние депутатов собрания распространялось и на личные дела рабочих. Так, по решению собрания получка в тех семьях, где мужья пьянствовали, выдавалась на руки женам. Собрание повело борьбу с хулиганством.
По примеру гартмановцев собрание создали и рабочие другого крупного предприятия Луганска, патронного завода, и, объединившись под главенством большевиков, они фактически стали органом общегражданского управления. Авторитет его продемонстрировал день 1 Мая 1906 года.
Большевики Луганска тщательно подготовились к празднику, и уже с утра рабочие, бросив станки, вышли на улицы, построились в колонны и, не обращая внимания на полицию и казаков, отправились на митинги. Ворошилов и его товарищи позаботились о том, чтобы в день рабочего праздника не оставалось в стороне и другое население города. По распоряжению Депутатского собрания были закрыты все лавки города. Двадцать лет спустя Ворошилов вспоминал: «Только три наиболее махровых черносотенных купца рискуют не закрыть своих лавок. Спустя два часа двое из них, получив требование подчиниться воле Луганского комитета и Депутатского собрания, лавки закрыли: упорствует только один купец, Грудинин. И вот этот господин впоследствии почувствовал всю тяжесть революционной руки Луганского комитета и Депутатского собрания: в продолжение трех с лишним месяцев магазин Грудинина, который до тех пор пользовался широкой известностью и популярностью, не видел ни одного покупателя… Неся огромный убыток, Грудинин обратился с письмом в Луганский комитет, где он вымаливал прощение…»
1 мая жителей города поразило необычное зрелище: на одной из самых высоких труб завода Гартмана развевался красный флаг. С риском для жизни поднял его туда кто-то из молодых рабочих. Желающих снять флаг не оказалось, полицейские отговаривались: одни тем, что не переносят высоты, другие — боязнью расправы рабочих. Лишь после долгих переговоров Ворошилов пошел навстречу администрации и велел ночью снять флаг.
Все лето в степных балках собирались на массовках, не очень и скрываясь, сотни рабочих. Несколько раз, в июне и июле, происходили демонстрации. Когда в Луганске стало известно, что 20 июня в Петербурге начнется суд над депутатами Петербургского совета, по предложению Ворошилова была проведена забастовка.
Через несколько дней в связи с приездом в Луганск депутата Думы С. М. Рыжкова на дворе Народной аудитории собрался многолюдный митинг. Депутат-трудовик пытался представить Думу защитницей народных интересов. Большевики противопоставили ему своего оратора — Никиту (А. Ф. Агарева). Речь его была принята на «ура!». Местная газета в отчете о митинге писала: «Резолюция с.-д. была покрыта громом аплодисментов и поднятием рук принята абсолютным большинством».
Влияние большевиков в Луганске возрастало. Городские власти явно побаивались Ворошилова и его товарищей, и не только из-за поддержки пролетариев города, но и потому, что за спиной Луганского комитета была реальная сила: вооруженные рабочие-дружинники.
Такие дружины начали создаваться летом 1905 года. Военным руководителем их был Т. Л. Бондарев, унтер-офицер гвардии. Он разбил дружинников на 20 десятков, наладил обучение. В Вергунском лесу дружинники учились стрелять из револьверов, строить баррикады, охранять трибуны, оттеснять полицию.