В последующие дни большевики смогли организовать обсуждение инцидента 17 июня на всех крупных предприятиях города и получили одобрение. Это испугало соглашателей, и они сочли за благо 24 июня снять Нестерова и посадить на его место Макарова, тоже меньшевика. На следующий же день Ворошилову пришлось столкнуться и с ним.
Дело в том, что 25 июня по инициативе большевиков Луганский Совет решил организовать демонстрацию, подобно демонстрации в Петрограде 18 июня. Как и в столице, большевики сумели возглавить народную манифестацию.
С утра этого воскресного дня колонны рабочих под большевистскими лозунгами: «Долой 10 министров-капиталистов!», «Долой контрреволюцию!», «Да здравствует перемирие на всех фронтах!», «Да здравствует социализм!» — стали сходиться к Преображенской площади. Был лишь один лозунг «За Временное правительство!», его несла группа солдат. Это ясно показывало, на чьей стороне луганские рабочие.
ß колоннах было мало женщин, совсем отсутствовали дети. Вся масса демонстрантов состояла почти сплошь из рабочих, вид у них был сосредоточенно-серьезный. По городу ходили слухи, что на демонстрации произойдет вооруженное столкновение с казаками, и потому обыватели предпочли остаться дома. Из предосторожности большевики собрали на площади свои вооруженные дружины, а партийные работники, в том числе и Ворошилов, были Снабжены револьверами.
На площади параллельно тротуару выстроились двумя рядами казаки на лошадях, во главе с начальником гарнизона полковником Ратаевым. Как выяснилось позднее, их вызвал уездный комиссар — все тот же Нестеров. Это создало нервную обстановку, и уже озо время первого выступления — открыл митинг Макаров — в толпе стали раздаваться возгласы: «Долой!», «Бей их!» Возгласы эти усилились, когда меньшевика сменили эсеры Штанько и Ханзон.
— Держите грудь единения с Временным правительством! Все силы для продолжения войны до победного конца! — надрывался Ханзон. В ответ — свист и улюлюканье рабочих.
В свою очередь, когда на трибуне появился большевик А. Каменский, несколько человек — писарей местного гарнизона — начали кричать «Долой!». Столпившись поблизости от казаков, меньшевики и эсеры чувствовали себя в относительной безопасности и потому шумели так сильно, что Каменский не смог закончить речь. Этим воспользовался Нестеров и попытался взобраться на трибуну. Но его не стали слушать и под крики «Долой предателя!» стащили с трибуны.
Теперь на ней появился Ворошилов. Но едва он начал: «Война не может быть закончена, до тех пор пока рабочие, революционные рабочие не возьмут власть…» — как его прервали вопли: «Долой! Изменник! Немецкий шпион!»
К меньшевикам и эсерам присоединились казаки, шум все нарастал. Ворошилов сначала выжидал, но говорить ему не давали. Тогда он спокойно спустился с трибуны, сказал что-то неслышное в шуме окружавшим трибуну товарищам и уверенно, с угрожающим видом направился к кучке крикунов. Вслед за ним сквозь толпу устремились десятки рабочих-дружинников. Казачий офицер отдал команду, казаки обнажили шашки…
Но столкновение не произошло — на помощь Ворошилову с винтовками в руках бросились солдаты гарнизона, и казаки предпочли ускакать. С ними бежали и активные крикуны.
После этого митинг было решено перенести на другое место. Демонстрация двинулась на Садовую улицу. Здесь она пополнилась горожанами, появились женщины, дети. Обстановка стала спокойной, и митинг продолжался. Последним выступал Ворошилов. Слушали его очень внимательно и, когда положенное время истекло, потребовали, чтобы речь все же продолжалась.
В завершение было выдвинуто три резолюции: меньшевистская, эсеровская и большевистская. Приняли почти единогласно последнюю. По сообщению газеты, после принятия резолюции «т. Ворошилова качали, и была видна победа революционного пролетариата».
Подобные конфликты были характерны тогда не для одного Луганска, они происходили по всей стране. Заканчивался мирный период развития революции. Спустя всего неделю, 3–4 июля 1917 года в Петрограде разыгрался новый, третий по счету за четыре месяца революции политический кризис. Результатом его было окончание двоевластия. Теперь, в новых условиях, большевикам предстояло завоевать власть с оружием в руках.
После июльских событий в Петрограде по всей стране прокатилась волна преследований большевистской партии, ее лидеров, ее газет. Вооруженные юнкера явились и в Луганский комитет большевиков, потребовав отчета, на какие средства существует организация. Как выяснилось позднее, их послал все тот же Нестеров. Спокойно, с документами в руках Ворошилов разъяснил юнкерам, что организация располагала только членскими взносами и деньгами, собранными среди рабочих. Юнкера, ожидавшие, что обнаружат пресловутые «немецкие деньги», удалились ни с чем. Неудачей окончилась и их попытка ворваться в редакцию «Донецкого пролетария». Тут их ждали вооруженные рабочие, сумевшие защитить свою газету.