– Может, раз ты такой умный, ещё и знаешь как мне избавиться от метки Двуликого? – Меня дико раздражает, когда смеются над моими проблемами.
– Знаю. – Настала неловкая пауза: я прикидывал, как бы мне купить это знание, а лич просто смотрел на меня. – Не мучайся, у тебя нет ничего нужного мне.
Вот и конец надеждам.
– Но я тебе расскажу. Слишком уж я ненавижу Двуликого, чтобы не попытаться испортить его игру. Ты слышал когда-нибудь о планете Тэллус? – Лич опустил меня на землю.
– Слышал.
– Они достигли небывалых высот в технологиях, никто лучше них не разбирался в Системе Тысячи Миров. Скажу тебе больше – они были близки к тому, чтобы подчинить её. За что и заплатили самую высокую цену. Как и все, кто идёт против системы. – Лич на время замолчал, предаваясь воспоминаниям, а я его не торопил. – Была у них технология, позволявшая буквально собрать человека заново. В комнату могли положить обрубок, а выходил полностью здоровый человек. Но это не всё, на что способен Реинкарнатор, а так называли эту машину. Перки и метки богов, в том числе Двуликого, он тоже убирал.
– Это точно? Не сказки? – слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Считай, у тебя информация из первых рук. Но работал этот аппарат только с теми, кто достиг соответствия сто процентов.
– А со мной что будет? Какой класс останется?
– Как монетка ляжет. – Лич подкинул в воздух массивную монету, и она зависла на ребре, повисела так, упала ему в руку и отправилась, после щелчка костяных пальцев, прямо ко мне. – Я тебе скину координаты Реинкарнатора. Попасть на Тэллус можно из старых миров. А теперь вали отсюда.
Перед тем как уйти в портал я осмотрел монету: тяжёлая, золотая и с обеих сторон один и тот же знакомый мне профиль Мал'Даниса.
Глава 31
Тортуга встретила меня мерзким моросящим дождём, низкими серыми тучами и отдалённым громом. А ещё пустым двором, огороженным деревянным частоколом, и закрытыми хлипкими воротами. У портала никакой арки не было, место, где он открывается было обозначено двумя старыми, почерневшими от времени брёвнами, вкопанными в землю и немного покосившимися. Сквозь мелкую водную взвесь за оградой на фоне деревьев угадывался силуэт невысокой башни. Пройдя по грязи до ворот, я постучал деревянным молотком по висевшей тут же пластине. Громкость унылого звука меня не устроила, я достал шест и влупил как следует, оставив на пластине очередную вмятину. Спустя пару минут над воротами появился заспанный стражник.
– Какого чёрта вас принесло в такую рань? – Он, шатаясь, присмотрелся ко мне и поправился. – А ты кто такой и какого чёрта приперся в такую рань?
– Турист я.
– Ты мне тут не это! Нормально говори. – Местный правоохранитель был явно с бодуна и туго соображал.
– Путешественник я, хочу осмотреть красоты Тортуги.
Мутный взгляд надолго задержался на мне, и было заметно, как в один момент в затуманенный разум пришла идея:
– Слышь, осмотритель, а наркотики ты случайно не везёшь?
– Нет, ну как можно...
– Да как угодно можно, главное налог заплати.
– Что, прям любые наркотики можно?
– Любые, любые. Главное оплатить эту, как её, лицензию на торговлю. Так есть у тебя чё? Мне надо сначала пробу снять. – А тут прям свобода. Хотя... На Земле всё точно также – заплатил кому надо и торгуешь чем хочешь.
– Ничего нет! Ты пускать меня будешь? – Надоело тут под дождём в грязи стоять.
Вздыхая и кривясь, стражник спустился и открыл ворота, посмотрел на меня сквозь какой-то артефакт и снова начал клянчить. В этот раз денег на опохмел, как я понял, чем вызвал у меня непреодолимое желание дать ему в лоб.
Один плюс, со всеми этими проволочками дождь закончился, и сквозь пробегавшие по небу тучи начало даже изредка просвечивать солнышко. Грязи это на дорогах, конечно, не уменьшило, и после недавно прошедшей грозы местная транспортная артерия больше напоминала канал, но мои новенькие ботинки со всем справлялись. Я даже стал меньше жалеть о бездарно просратом перстне.
Через час неспешной ходьбы моя просёлочная вышла из леса на простор и влилась в дорогу поприличнее, с канавами по краям. В утренний час окрестные поля начали заполняться работниками. И если вокруг небольших сёл работали явные крестьяне, то на больших полях вокруг богатых усадьб под присмотром надсмотрщиков впахивали толи батраки, толи рабы.
Меня порадовало наличие богатых поместий – значит есть аристократы и богачи, которым в бесконечных дрязгах за власть всегда нужны работники моей специальности. А больше выполненных заказов – больше так нужного мне соответствия.