Какой он — город Вышград? Такой, как в сказках, что рассказывала мне в детстве бабушка? Украшенные лентами дома? Мыслимые и немыслимые сладости на лотках не только по праздникам, но и всегда? Мягкие ковры под ногами? Молочные реки и кисельные берега? Принцы и рыцари на каждом шагу, только и ждущие, как бы спасти попавшую в беду даму?Сомневаюсь. В жизни, в отличие от вымысла, я вряд ли выйду замуж за принца, я вообще его вряд ли встречу. И вряд ли выйду замуж.
Три дня туда, столько же обратно. Одним глазком увидеть, запомнить и вернуться. Семидневка, не больше.
«А бабушка? Почему бы ей не поехать с нами? Почему собрана только моя сумка? Почему…» — подумала я и испугалась.
Если нелегкая все же сведет меня с настоящим магом, и тот решит привести приговор в исполнение, разве Сима сможет остаться в стороне? Быть причиной гибели бабушки мне решительно не хотелось, как и смотреть на оное.Эол, о чем я думаю! Кого уговариваю? Чего боюсь? Того, чем может обернуться любопытство? Давеча уже сходила на свадьбу. Или собственного желания уехать? Я не знала ответа. И это пугало даже больше невидимой и неосязаемой печати.
— Присядем на дорожку, — сказала Сима.
Я обвела диким взглядом комнату. Уже все? Два кулька и сумка были свалены у порога, одетый по-дорожному Рион сидел на лавке и разглядывал свои ноги с таким видом, точно никогда их раньше не видел.
— Айя, — проговорила Сима тихо. — Выбора нет. Ты должна отдать силу, а Рион позаботится, чтобы ты дожила до этого момента. Верно? — она повернулась к парню, тот, не поднимая головы, кивнул. — Потому как, если не уследит, силу ему будет брать неоткуда. Был маг, да весь вышел.
— Все это не может быть правдой, — пробормотала я, вспоминая себя вчерашнюю, ту девушку, что спокойно бормотала рецепты успокоительного снадобья над рекой, маскируя их под заговоры.
— Айя, — повторила бабушка и протянула мне маленький холщовый мешочек.
Мне не надо было заглядывать внутрь, я и так знала, что там. Одиннадцать медных черней и два серебряных дина — все, что удалось скопить за годы работы травницей в Солодках. Крестьяне редко расплачиваются монетами, предпочитая натуру: муку, хлеб, яйца, масло. И именно в этот момент я поняла, что ехать придется. Убедил меня в этом мешочек с монетами, а не слова и не сумки у двери.
Стряхивая оцепенение, я посмотрела Симе в глаза. Сколько там любви, сколько мольбы и тревоги. Эол, да бабушка сама напугана даже больше меня. Сима вложила кошель в ладонь и, притянув меня к себе, зашептала на ухо:
— А норов свой спрячь, поняла. Иначе проснешься как-нибудь без головы, люди не везде такие добрые, как здесь.
— Добрые? — прохрипела я.
— Да, Айя, но пока ты этого не понимаешь, может, потом… — она торопливо отстранилась, чтобы я не увидела слез в ее глазах.
Провожать нас, бабушка не пошла. То ли меня, то ли себя пожалела. Я в последний раз оглянулась на одиноко стоящую избушку, удаляющуюся с каждым моим шагом.
Вернусь ли? Смогу ли?
Верхний или Новый тракт тянется почти через всю страну от Велижа на севере и до Вышграда на юге. По нему возят рыбу с северных озер, древесину из Багряного леса, зерно с западных полей, вино и ткани с южных окраин, и еще много всего, так сразу и не вспомнить. Раньше главным торговым путем был Нижний тракт, сейчас его еще называют Старым. Он огибает Тарию с востока вблизи Вирийской границы. Но у монархов случились какие-то разногласия. Вирийский князь ни с того, ни с сего взял штурмом Пограничный гарнизон. Впоследствии войскам удалось отбить крепость назад. Поговаривали, что начнется война, купцы искали другие пути и поднимали цены. Многострадальная крепость несколько раз переходила от наших к врагу и обратно. Неизвестно, сколько бы еще правители развлекались подобным образом, но министры напомнили им о долге перед народом. Решено было проложить еще одну дорогу на западе. Торговля возобновилась, хотя цены так и не упали, как и налоги, повышенные в период строительства. Вирийский князь, в конце концов, махнул рукой на упрямую крепость, и с, так и не начавшейся, войной было покончено. Правда, люди, напуганные притаившейся угрозой, все равно предпочитали Новый тракт Старому.
Торопясь поскорей попасть к учителю, Рион наращивал темп. Деревенская кляча едва поспевала за его жеребцом. До этого мне случалось ездить верхом не более десятка раз. Я болталась в седле, как куль с мукой, чувствуя, что могу свалиться в любой момент, но никакие силы не заставят меня сказать об этом парню.