Поднос с грязными тарелками, на которых засохли остатки еды, все еще украшал комнату. Там я его и оставила, спускаясь на завтрак, благо в столь ранее время зал оказался почти пуст. Только в углу что-то пили двое охотников и, кажется, пили с вечера, какой-то бродяга спал прямо на лавке, да Рион, бодро разделывался с яичницей.
Сидя за столом напротив чаровника, я вяло размазывала поданную трактирщиком кашу по тарелке. Аппетит отсутствовал. Потому что стало ясно, что в Хотьках нам придется задержаться. Нет бы в столице… Хоть раз увидеть ее белые стены и высокие шпили. А мы будем бродить среди рассыхающихся изб и косых заборов.
Рион же уплетал завтрак за обе щеки. Несмотря на мешки под глазами и бессонную ночь, настроение у парня было преотличным. Он только что рассказал мне, чем занимался этой ночью, не считая Лиски.
— Я обет дал, — спокойным тоном, словно о погоде за окном сказал Рион, а я замерла, не донеся очередную ложку до рта.
Об обетах я слышала. Бабушка в свое время немало сказок рассказала о великих магах, спасавших целые города от моровых поветрий, о могучих артефакторах и злодейских зеркальных чаровниках, о магии, о битвах, о добре и об обетах. Даст какой-нибудь Меневель Светлый клятву защищать город, и сидит в нем до старости, вражеские атаки отражает, которые, понятное дело, следуют одна за другой. Темные силы знают, где сидит светлый, и лезут туда, словно медом намазано, нет бы, взять по-тихому соседний городок.
Я вздохнула, на самом деле все детство мечтала, чтобы какой-нибудь Вереск Чистый, давший обет найти дочь, увез бы нас с бабушкой в свой замок. Меня, само собой, враги украли из колыбельки и в реку выбросили. Варианты похищения каждый день менялись, то темные силы, то нянька подкупленная, то мачеха. Сказать, куда делась мать, я в силу скудности фантазии не могла, но мечтать продолжала. И как бы обзавидовались все в Солодках — и Ксанка, дразнившая меня цаплей, за худобу, и Котька, отобравший туесок с малиной. Ух, как бы они пожалели, когда отец — действительный маг приехал за мной. В том, что это должно вот-вот произойти я нисколько не сомневалась, ибо давший обет не мог его нарушить, если хотел жить, конечно.
— Тебе сказать, кто ты? — спросила я, опуская ложку. — Или сам догадаешься?
— Не утруждайся, — в тон мне ответил парень, — Вот и делай после этого добрые дела. Припомни, не к тебе ли недавно мужики ломились? На костер захотела?
— Меня спасал, значит? Подвиг совершил? — я отодвинула тарелку. — Я не прекрасная дама и ни о чем не просила.
Легкость, с которой Рион разбрасывался смертельными клятвами, мне не нравилась. Семнадцать лет, а уже верный кандидат в покойники. Да Эол с ним, теперь, выходит, я ему обязана? Как же не люблю обязательства, а еще это неловкое чувство неотданного долга.
— Выбор был прост,— стиснув зубы, пояснил парень. — Либо убивца ищут они, а ты знаешь, кого они найдут и казнят, либо я. В любом случае смерти надо прекращать, а я маг.
— Ты мальчишка, — фыркнула я. — Они что, спятили? Поверили пацану…
Я смотрела на парня, представляя, как он с подобающе серьезным выражением лица вытягивает руки и с чувством дает обет. Крестьяне внимают. Сцена для баллады о Рионе Придурковатом.
— Я маг, — рявкнул Рион, ложка звякнула о тарелку. — Айка ты… ты… наглая девка, если б не сила и твоя бабка, стал бы я… да сам бы удавил!
На нас обернулись, и сам хозяин, и двое мужчин в куртках охотников и даже спавший на крайней лавке пьяница приоткрыл глаз. Хорошо, что Лиски не было, заменявшая ее в зале пышнотелая разносчица уже успела разбить два стакана, по одному каждый раз, когда проходила мимо нашего стола.
— Стоп, — взмахнула я рукой. — Ты сказал «смерти»? Ты ведь это не о козе?
Рион несколько минут молчал и смотрел куда угодно, только не на меня, и судя по покрасневшим скулам, злился. По справедливости я, конечно, заслужила, могла же все это и по-другому сказать, посюсюкать, посетовать на молодость и отсутствие опыта, но… В Дасунь, со мной никто никогда не сюсюкал, и я не буду. Переживет. Вон уже повернулся и кулаки разжал.
— Не о козе, — подтвердил мои худшие подозрения парень. — В этих несчастных Хотьках уже третью ночь гибнут люди. Первые двое были мужчинами, а теперь бабка эта… Причины неизвестны, повреждений на телах нет, но покойники появляются регулярно, — он передернул плечами, разминая затекшие мышцы. — Есть свидетель, девочка, — я скривилась.— Она уже растрезвонила на весь свет о злющей ведьме, умертвившей бабу Нюлю. К счастью для тебя, рассказывая, ребенок перестарался. Ведьма была огромного роста, белая как туман, из глаз сыплются молнии, — тут он и сам улыбнулся, едва заметно, но все же. — Чудовище с громким воем бросилось на девочку…
— Кто из нас выл еще вопрос, — пробормотала я.
— Но догнать не сумело, — закончил Рион и, не удержавшись, поддел. — Так что, на твоем месте я бы не молол языком, а был благодарен. Если бы не я, гореть тебе синим пламенем.
— Я благодарна, — я широко улыбнулась и закивала. — Честно. Не веришь? Хочешь поцелую?
— Не надо, еще заразишь чем.
Мою улыбку оценил не только парень, но и разносчица, и тарелка со звоном встретилась с дощатым полом. Эта встреча кончилась плохо, руганью Питриша и тоненькими оправданиями девушки. Как бы меня отсюда не выкинули, или того хуже, попросили оплатить разбитую посуду.
— Одно хорошо, — Рион встал.— Раз люди обратились ко мне, своего мага у них нет.
— Послушай, — не особо надеясь на ответ, решила спросить я. — Как в тебе мага распознали?
— О камне силы помнишь?
Я кивнула. Еще бы, ни на минуту не забываю.
— Когда амулет наполняют энергией, — парень закатал рукав, — на предплечье у его владельца появляется знак, — я посмотрела на витиеватый рисунок на коже, состоявший из черных переплетенных полос. — Отметина мага, у каждого она своя и никогда не повторяется. Кстати, печать смерти — ее точное повторение. Но если печать видят только действительные, то руна всего лишь рисунок на коже, и видна всем. Вот хозяин вчера и заметил.
— А по-другому мага можно узнать? — с тревогой спросила я.
— Ну, если он сам не кричит, что маг, то только в момент использования силы.
— То есть искры, свет, огонь, падающий с неба?
— Примерно.
— Но чаровники всегда друг друга видят?
— Нет, — кратко ответил парень, идя к выходу.
— Ты… ты… — теперь настал мой черед злиться, я догнала Риона и, схватив за плечо, заставила остановиться. — Если мы встретим мага, если поймем… если…
— Я понял, — спокойно ответил он.
— Ты немедленно демонстрируешь эти художества, не дожидаясь помощи с моей стороны. И делаешь это так, чтобы даже слепой увидел, а дурак понял: Ты жив, печать — ошибка.
Эол, моя жизнь зависит от желания и умения этого мальчишки быстро раздеваться.
— До тебя, наконец, дошло? — спросил он. — Что мы связаны?
Я в раздражении тряхнула головой.
— Если ты погибнешь раньше, чем вернешь силу, я тоже долго не проживу. А если погибну я, первый же встречный чаровник снесет тебе голову и насадит на пику, — серьезно сказал Рион, снимая мою руку с плеча. — А сейчас давай лучше заглянем к родственникам погибших.
Он вышел из трактира. А я, на минуту закрыв глаза, пыталась справиться с раздражением, гневом и… страхом. Я понимала, что он прав, понимала, но признать это вслух не могла. Поэтому вопрос, кто из нас был тогда большим ребенком, оставался открытым.
Я толкнула дверь и быстрым шагом догнала Риона. Тот никак не отреагировал на мое появление. Не улыбнулся и не съязвил, заставив почувствовать себя последней дурочкой, потому что я бы точно не сдержалась.Во имя нашей общей безопасности, мне лучше быть поближе к парню. Не дай Эол, опять клятву какую даст, они его тут навсегда и оставят, атаки вражеских тараканов отражать.