Он присаживается на стул, упираясь локтями на колени и стараясь прийти в себя, пока Гордон полностью сосредоточен на Дирке. Сумасшествие. Нэнси вернулась, и с каждым часом воспоминания об их прошлом становятся всё ярче. А ведь казалось, что всё почти прошло. Но оказывается, он слишком хорошо помнит каждое движение и желание в глазах Нэнси. И как он может винить Дирка в несдержанном поведении по отношению к Нэнси, если сам еле сдерживается от того, чтобы схватить её и утащить туда, где их никто не увидит.
Она нужна ему. Горячая и влажная.
— Аарон, ты вообще с нами?
Голос Гордона возвращает к реальности.
— Да, я просто… — Аарон ловит на себе удивлённый взгляд Дирка, — просто задумался о своём.
— Когда перестанешь витать в облаках, объясни своему другу-остолопу, что мне не нужна вечеринка!
— Сэр, мне кажется, тут вы не правы. — Аарон всё ещё ощущает жар в паху и очень надеется, что за краем куртки никто не заметит выпирающую ширинку, когда он встанет. — Нам стоит отметить, расслабиться сегодня в баре. Погодите, — жестом он останавливает Гордона, пока тот не начал перебивать, — пока к нам не пожаловали ищейки из ФБР, есть ещё время пожить спокойно. Это всего лишь лёгкая выпивка и приятная компания.
— Это кого ты назвал приятной компанией? — спрашивает Гордон, касаясь усов и усмехаясь.
— Значит, вы согласны. Тогда сегодня в баре, не опаздывайте.
Аарон хватает Дирка за рукав, вытягивая из кабинета, пока Гордон не пришёл в себя.
— Зачем ты настоял на вечеринке? Мы могли ведь и отменить всё, раз Гордон такой осёл.
Странно, но Дирк сдаётся, хотя на него это непохоже. Он всегда за выпивку в любом её проявлении.
Так он может не разрушать всё вокруг, а только себя.
— А давно ты отказываешься от посиделок в баре?
Аарон пытается найти разумную причину для такого отказа. И понимает, что дело только в Нэнси. Похоже, Дирк боится, что и она там будет. И вряд ли упустит шанс ещё раз задеть Дирка. Особенно после его шутки с наручниками.
— Что-то не хочется.
— Ты пять минут назад хотел вечеринку, а сейчас…
— Не ломай комедию, Аарон, ты ведь всё уже понял. Если Дрю придёт… — Дирк хватает Аарон за плечо. — Не могу я… Не могу себя сдерживать, брат! От одного её вида мне хочется что-то сломать, раз я не могу к ней прикоснуться. Не уверен, что сдержусь, когда она снова будет рядом. Наш уговор…
Дирку не нужно продолжать, Аарон и так всё понимает. «…аннулируется». Вот что хотел сказать Дирк. Удивительно, но то, что так и остаётся не произнесённым, больше не пугает. Пять лет не самый короткий срок — они изменились за это время, как и отношение к собственным поступкам. Аарон не жалеет о прошлом. Более того, сейчас он сам готов закончить фразу Дирка, потому что Нэнси взбудоражила воспоминания, которые ему удалось похоронить глубоко в себе.
— И что же дальше? — Аарон ждёт от друга решений. Похоже он готов снова последовать за ним в пекло.
Но Дирк отворачивается, произнося совсем не то, чего ожидает Аарон:
— Мне нужно доказать Гордону, что мисс Лохан было выгодно это ограбление.
Глава 16. Воровка
Настояшее
— Можно я пересяду вперёд?
Езда на заднем сиденье не впечатляет. Каждый раз, когда Дирк резко тормозит, я только и успеваю выставить руки вперёд, чтобы не разбить лицо. Голова и так раскалывается.
— Я не стану убегать…
Не договариваю. Слово «обещаю» застревает где-то между «пошел к черту» и «иди нахер». Но я не готова сказать что-то подобное Дирку. Он этого не заслуживает. И вряд ли когда-либо заслужит. Не после нашего общего прошлого, пусть и закончившегося обоюдно растоптанными чувствами. Может, всё это и ребячество и в своём эмоциональном развитии я застряла на уровне себя восемнадцатилетней, но по-другому просто не могу. Дирк и Аарон игрушки Воровки, но никак не мои. Больше нет.
— Так я тебе и поверил, Дрю, — Дирк зло усмехается, — лучше ты посидишь сзади, и не будешь меня раздражать.
Уверена, причина в ином. Так он ограждает меня от собственных прикосновений, на которые мы отреагирует одинаково — с наигранным пренебрежением и отторжением, на самом деле срываясь в одно безумие на двоих. Мы проходили это не один раз. Поэтому оба прекрасно понимаем, что захотим ещё.
Нельзя было допускать той ночи после вечеринки в честь дня рождения отца. Мне нужно было сдержаться. Им тоже.
— Ладно, — неожиданно легко соглашаюсь с ним.
Собственная готовность подчиниться Дирку уже не удивляет.