Аарон резко разворачивается и решительно направляется к кабинету. Дирку приходится последовать за ним, чтобы принять на себя часть происходящего. Сейчас Аарон показывает свою настоящую личину — решительного, но жёсткого начальника, который пустит в расход любого, чтобы добиться желаемого.
— Аарон, так нельзя…
Дирк успевает только зайти внутрь, как Аарон дёргает его за куртку, подтаскивая к себе.
— Не смей мне ничего говорить! Твои ошибки дорого обходятся! — Аарон выплёвывает эти слова буквально в лицо Дирка. — Все было бы куда проще дай ты мне его застрелить. Мигель был бы жив! — Дирку не нужно напоминать очевидное — он это и так это знает. — Стоит позвонить Гордону, — последние слова Аарон произносит немного спокойнее.
Дирк, пользуясь моментом, отступает на шаг. Он не обманывается тем, что Аарон кажется чуть успокоившимся. Потому лишь молча кивает, соглашаясь с тем, что обо всем нужно сообщить Гордону. Только морщится, представляя, в какую ярость впадёт начальник. Как будет орать на них двоих, считая, что именно они с Аароном во всём виноваты. Впрочем, на этот раз они и правда виноваты… вернее, виноват он — Дирк. Заварил всю эту кашу, позволив тогда эмоциям взять верх над долгом.
Аарон кивает сам себе и берёт в руки телефон. Дирк замечает, как пальцы напарника дрожат.
— Гордон, у нас проблемы.
Дирк не хочет присутствовать при этом разговоре, слушать крики Гордона, доносящиеся через телефонную трубку. Они сбивают его с мыслей. Не дают сосредоточиться на главном — Салли был в этом кабинете. Дирк уверен: он намеренно вёл следствие сюда.
— Держи, злодей! — Салли бросает небольшой коробкой с бантиком, которую Дирк ловит, выставив руку вверх. Затем разглядывает коробочку, пока Салли подходит от двери к нему. Несколько раз трясет её, пытаясь понять, что скрывается внутри.
— Не хрупкое? — Дирк ухмыляется, когда Салли, плюхнувшись на диван, достает из-под него откровенный.
— А ты открой, — Салли ёрзает на месте, явно желая поскорее увидеть реакцию друга.
Дирк развязывает бант, медленно откладывает его в сторону. Распахивает коробочку, с удивлением обнаруживая внутри кольцо, торчащее из подушечки.
— Прости, родной, но в нашем штате однополые браки противозаконны, — смеясь, Дирк произносит первое, что приходит в голову.
Салли в ответ бьет его журналом по плечу. Затем поднимает руку, демонстрируя палец, на котором одето такое же кольцо. И, мгновенно, посерьёзнев, говорит:
— Это куда сильнее брачных уз. С сегодняшнего дня мы братья.
Глава 40. Воровка
Настоящее
— Красивая игрушка, как считаешь? — Профессор крутит в пальцах пистолет.
Табельное оружие Дирка в его руках заставляет нервничать. Оно было спрятано, может, и не под семью замками, но Профессор не должен был знать про то, что у неё есть сейф, а тем более код к нему. Конечно, он следил за мной. Но мне всё ещё трудно осознать то, как легко он переиграл меня.
— Тебе понравилось держать пушку? Представлять, что ты легко можешь лишить жизни любого. Раз и навсегда. — Ирония в голосе Профессора констатирует со льдом его взгляда.
— Я о таком никогда не думала…
— Конечно, Нэнси, конечно! За всё это время ни на одном твоём деле никто не пострадал и не применил оружие. Ну если не считать копов. Но что-то же заставило тебя обзавестись пушкой? Ты держала пистолет в руках — не отнекивайся. Что ты чувствовала?
— Держала и ничего не почувствовала.
Профессор наверняка без труда поймает меня на лжи, если я буду недостаточно убедительной или резко переведу тему. С ним нужно быть предельно аккуратной. Бороться с ним на равных я не смогу. Теперь я отчетливо это понимаю. Оружие в его руках лишь придает ему силы. Уверена, он использует его против меня, если понадобится.
— Что ж, может, у тебя еще получится почувствовать силу, используя его, — нарочито отвернувшись от меня, последние слова Профессор бросает словно вскользь.
Я мгновенно напрягаюсь.
— О чём ты говоришь?
Ноги слабеют, кажется, еще немного и колени подогнутся от смеси страха и волнения. Давно я уже не ощущала себя такой безвольной. Невольно вспоминаю наше первое свидание с Дирком. Он тогда просто поставил меня перед фактом, что в пятницу у нас свидание и пойдём мы на фильм ужасов. С утра я молчала, только иногда невпопад отвечала на вопросы отца. Приглашение Дирка было совершенно неожиданным, но очень желанным. Я и сама не понимала, в какой момент влюбилась в него, несмотря на его грубость, колкости и мои постоянные слезы из-за его слов. Он разрушал меня много лет, словно пытаясь отстранится от собственных чувств. Словно я была его слабостью, и он не нашёл решения лучше, чем пытаться уничтожить меня.