Нэнси выдыхается и замолкает, тяжело дыша. Дирк некоторое время молча смотрит на неё, прежде чем спросить:
— Ты всё сказала? — Заглядывает ей в глаза. — Это конец?
Глава 44. Воровка
Настоящее
— Так что же ты решила, Воровка? — Профессор настаивает на убийстве, которое мне не по силам.
Парней я спасу любой ценой. Даже сев в тюрьму.
— Полагаю, ты не оставишь эту идею?
Тяну время, пытаясь обдумать ситуацию. Мне придётся найти лазейку, чтобы спасти Дирка и Аарона. Я смогу, я справлюсь. Не с той он связался, старый говнюк! Розовые очки в одночасье спали с глаз. Теперь я как никогда отчетливо понимаю, как искусно он манипулировал мною, мягко подтолкнув на путь Воровки. Знал, как со мной говорить и что делать, чтобы я встала на его сторону. И на протяжении нескольких лет успешно играл свою роль. Возможно, Профессор наконец снял маску только потому, что больше я не нужна ему.
— Не оставлю. — Он протягивает мне пистолет, опустив дуло вниз.
Профессор совершенно не боится. Выглядит таким невозмутим, словно и мысли не допускает о том, что я могу выстрелить в него. Зря. Я готова сделать это. И останавливает меня только то, что за прошедшие годы и я изучила его. Наверняка он подстраховался, а сейчас лишь проверяет меня.
Беру пистолет в руку. Его тяжесть не успокаивает. Наоборот, только подчеркивает безысходность ситуации, в которую я загнала себя сама.
Профессор улыбается.
— Пользоваться ещё помнишь как?
Киваю с нарочитым спокойствием, не предпринимая резких движений. У меня хватает ума понять: что-то не так. Место для обоймы пусто. Попробуй я выстрелить в Профессора, то облажалась бы. И меня радует то, что я смогла просчитать его, что была правда в том, что он подстраховался. Значит, я не безнадежна.
— Я думал, ты выстрелишь в меня. Попытаешься хотя бы, — ухмыляется он. — Но плыть по течению тебе проще и привычнее, не правда ли? — Он касается моего запястья, на секунду крепко сжимая его, а потом отпускает руку и направляется к выходу из комнаты. — Даю тебе неделю на то, чтобы разобраться с делами и продумать план действий. А потом… потом мы с тобой будем работать в обычном режиме.
— А камеры? — Он должен пообещать мне что-то взамен иначе сделка бессмысленна.
— Все записи будут уничтожены. Ты же мне веришь? — Сложно сказать, могу ли я ему доверять, но ждёт он лишь утвердительного ответа.
— Конечно, Профессор.
Дверь хлопает, оставляя меня разбитой и подавленной. С оружием в руках. И мне нужно срочно что-то делать. Мысленно возвращаюсь к недавним событиям. К тому, как Аарон смотрел на меня в больнице… Всё-таки вряд ли я ошибусь, если предположу, что он знает, что я — это Воровка. Но почему не арестовал меня? И рассказал ли он Дирку?
Парни всегда играли по правилам. Какими бы резкими они не были по жизни, я уверена, что как полицейские они всегда следовали кодексу — защищали закон. И потому поведение Аарона кажется мне таким… странным. Если он знает, кто я, а я почти уверена, что знает, то почему молчит? И что же мне делать? Появиться в участке и во всём признаться? Нет! Нет, нет, нет… Если я так сделаю, то просто сведу отца в могилу. Он не переживёт того, что его дочь стала преступницей.
Нужно действовать тоньше. Не пороть горячку. Я почти ничего не знаю о Профессоре. Но играть вслепую тоже не хочу. Как и не хочу погибнуть или сесть в тюрьму. Похоже пришло время менять правила. Долгое время моим оружием была ложь. Но теперь пора опереться на правду. И если я хочу отпустить прошлое, то я должна рассказать Дирку и Аарону обо всём… и о детях тоже. А дальше… Дальше… Парни помогут мне. Они всегда помогали.
И что касается Профессора… Окончательное решение на его счёт я приму после того, как наведу справку о тех детях, которым, по его словам, он переводил деньги, что мы выручали с продажи картин. Я верила ему на слово, лишь вскользь просматривая выписки, которые он мне показывал. Но они могли быть всего лишь подделкой.
«Ты такая наивная, Дрю!». Слова Дирка кажутся такими реальными, что я с трудом сдерживаю порыв, чтобы не осмотреть комнату. Дирк сказал мне это на прощание, узнав, что я решила уехать. Тогда он мне многое наговорил: и что играл со мной, и что легко найдёт мне замену.
В тот момент я старалась не заплакать. Слушая его ядовитые слова, думала о том, что теперь я точно свободна и больше меня ничего не держит в родном городе. И потом еще долго ненавидела Дирка за ту боль, что он мне причинил в тот момент. И лишь в последние дни, ощущая те бешеные эмоции, которые вызвала у Дирка одним своим появлением, задумалась над тем, что то наше прощание было… странным. Если бы ему было плевать на меня на самом деле, разве стал бы он так реагировать на мое возвращение? Но почему тогда он так быстро отпустил меня?