— Эссейл!
Двери были закрыты, и она даже не пробовала их открыть. Она оттолкнула вампира из-за руля и нырнула через огромную дыру, которую проделала в лобовом стекле, ее ладони царапались об осколки, голова ударилась обо что-то, ноги искали выход на мерседесовский капот.
Еле-еле, поскальзываясь на скрипящем металле, плача, она спрыгнула с машины и схватила Эссейла.
Как только она прикоснулась к нему, то поняла, что ей все равно, кем он был. Человеком, вампиром или кем-то еще. Ей было все равно.
Когда она впервые встретилась с ним, он был тайной. Потом — источником невероятного сексуального влечения. После она сбежала, и не только из жизни, которую вела, но и от него. Она была так напугана обретенной любовью.
А потом, когда она вернулась и чуть не потеряла его, она нашла свой дом.
— Ты жив, — прохрипела Сола ему в грудную клетку. — О, Боже, ты жив!
Он неловко обнял, будто он не был уверен, что ему будет позволено. Но потом он держал ее так, словно никогда не хотел отпускать.
Откинувшись назад, Сола взяла в ладони его лицо и заглянула в его лунные глаза.
— Мне все равно, — сказала она. — Мне все равно, мне все равно, мне все равно. Я просто не хочу быть без тебя. Я люблю тебя, кем бы ты ни был…
Эссейл не позволил ей закончить. Он поцеловал ее так крепко, что перехватило дыхание.
Сола понятия не имела, что ее ждет в будущем. Что из этого выйдет. Сошла ли она с ума или нет.
Но ей хватало ума понимать одно: когда судьба посылает тебе настоящую любовь, какую бы форму она ни приняла, нужно было принять этот дар.
Теперь, по крайней мере, бабушка снова начнет с ней разговаривать…
Когда Сола опустила руки ему на плечи, то нахмурилась и прервала их контакт. Посмотрев вниз, она увидела кровь на его прекрасном пальто.
— У тебя кровь, — сказала он.
— Я люблю тебя, — ответил он.
— Нет, подожди, у тебя кровь… — Сола указала на него… и заметила еще раны. — Ты истекаешь кровью!
— Ты была права. Это сестра Бенлуи. Кажется, она меня задела пару раз…
Сола отскочила назад и толкнула его в грудь обеими ладонями.
— Ты издеваешься надо мной? Я же сказала тебе не ходить туда одному! Я же сказала, что она тебя узнает! Ты сошел с ума!
Когда он согнулся пополам и с проклятием схватился за раненое плечо, Сола перешла на испанский, продолжая кричать на него, адреналин выходил из нее вместе со словами и не только.
Вишес выбрался из машины, подошел к ним и только с сожалением покачал головой, словно мужчина, начиненный свинцом, осыпанный руганью и ударами от своей второй половины — обычное дело. Он даже прикурил, будто знал, что все это займет еще какое-то время.
В конце концов, он вмешался.
— Как насчет того, чтобы вернуться на дорогу? В это время человеческие копы, как правило, на прогулке, и не просто за пончиками…
Перезвон мобильного прервал его тираду.
Нахмурившись, Эссейл потянулся к внутреннему карману своего пальто и достал одноразовый телефон.
— Это она, — сказал он напряженно.
— Громкая связь, — приказал Вишес. — Если не возражаешь.
Эссейл послушался, и Сола перестала дышать, чтобы сосредоточиться на женском голосе, который прозвучал из динамика:
— Если ты ответил, — сказала женщина на английском с четкой артикуляцией, но легким акцентом, — я так понимаю, ты каким-то образом выжил.
— И довольно неплохо себя чувствую, — ответил Эссейл. — А ты?
— Я была лучше подготовлена, чем ты думаешь. Кевлар — писк моды, разве ты не знал?
— Спасибо за эту полезную информацию. Непременно запомню.
— Чтобы не было недомолвок — я убью тебя. Я найду тебя и убью, я уровняю счет, который ты открыл.
— Столько амбиций. Ты — истинная сестра своего брата. Но я так думаю, очень скоро ты поймешь, что у меня много фокусов в рукаве и везде свои люди. Тебе следует пересмотреть приоритеты, учитывая, во сколько встанет тебе этот приз.
— Я не боюсь.
— А надо бы.
— Скоро увидимся.
— С нетерпением жду.
Когда звонок закончился, Сола внезапно осознала, что Эссейл шатается, а вокруг него образовалась целая лужа крови.
И затем мужчина накренился… и рухнул на землю.
Глава 61
Спустя два часа после операции Эссейл лежал в одной из палат тренировочного центра… в сознании и с улыбкой на лице. И он пребывал в полной уверенности, что улыбался и во время операции, когда ему, по словам Дока Джейн, штопали простреленное легкое, кишки и что-то там еще. Ему все было до лампочки.