Она отступила со своей позиции, но держалась тени, оценивая человека.
Это была Витория. Длинные темные волосы распущены, без макияжа, шелковый халат, спадающий на носочки туфелек. Она держала фарфоровую чашку, словно не могла уснуть и спустилась, чтобы приготовить себе что-нибудь расслабляющее.
Лаванда и шиповник, наверное?
Сола подняла пистолет и смещала дуло по траектории движения Витории.
Будь они в кино, она бы ворвалась внутрь и преследовала женщину по всему величественному дому, драма достигла бы апогея в перестрелке, где каждая из них обвиняла бы другую в преступлениях против родных и любимых… возможно, она бы даже словила пулю, и ей пришлось приложить героические усилия, чтобы вернуть себя в Колдвелл.
Но здесь вам не Голливуд.
Сола была такой же смертоносной, как и ее цель, и сложно предсказать, какое осиное гнездо ей предстоит разворошить нажатием на курок. Но она знала точно — эта женщина должна умереть сегодня ночью, и что стрелять в нее придется с расстояния семь футов, шесть… пять.
Больше всего на свете Сола хотела устранить угрозу и просто живой вернуться к своей бабушке и любимому мужчине.
В целости и сохранности. Без дырок в теле.
Витория шла, опустив глаза в пол, помешивая в чашке серебряной ложкой.
Поэтому она не видела, что и как происходит. И не слышала выстрела.
Но когда старомодное оконное стекло разлетелось на осколки прямо рядом с ней, женщина в тревоге подняла глаза.
Сола попала сучке прямо между глаз.
Это был единственный смертельный выстрел, один на миллион, тот самый, особенный в жизни выстрел.
Дважды такое проделать уже не получится.
Женщина опустила руки, выронила фарфоровую чашку, споткнулась и упала… хватаясь за первую попавшуюся вещь.
Которой оказалось бронзовая статуэтка балерины Дега.
Та самая, которую Сола сдвинула на дюйм с подставки, в качестве мести Рикардо за то, что тот пытался кинуть ее с оплатой за слежку за Эссейлом.
Казалось, было в этом какое-то сакральное воздаяние по заслугам — что сестра схватила этот предмет искусства… вернее, опрокинула на себя. И даже если бы она не умирала от пулевого ранения, статуэтка все равно нанесла бы непоправимый урон.
Когда раздался рев сигнализации, Сола сорвалась с места, пригнув голову и крепко прижимая оружие к себе. Теперь, если удача останется на ее стороне, она без проблем доберется до машины и вернется в Колдвелл.
Но независимо от того, что случится, она была уверена, что ее мужчина в безопасности. Потому что так поступают настоящие женщины.
Настоящая женщина не ждет, когда убийца драконов придет ей на помощь.
Она была надежным партнером… и сама неплохо владела оружием.
Вот так-то.
Глава 64
Когда наступил рассвет, Джейн вернулась в Яму и обнаружила своего хеллрена за компьютерами. В то мгновение, как Ви почувствовал ее, он поднял голову и широко распахнул руки.
— Вот и ты, — сказал он.
Она подошла к нему легкой походкой и с легкостью на сердце:
— Таааааак, я правильно понимаю, что Сола и Эссейл разобрались со всем, да?
— Да. — Он протянул руку и провел пальцами по ее коротким волосам. — Ты великолепно его прооперировала. Просто мастерски. Я охренеть под каким впечатлением.
— Ты говоришь приятные вещи.
— Посидишь у меня на коленках?
— Навсегда бы села, — она нахмурилась, когда подвинулась и увидела видео на одном из мониторов. — Что это… подожди… это ты!
— Я знаю. — Ви покачал головой и щелкнул кнопкой мыши, чтобы воспроизвести видео еще раз. — У нас проблемы.
Джейн наклонилась ближе и наблюдала за движением фигур, темными и нечеткими… но не настолько, чтобы невозможно было их рассмотреть: двое мужчин сражались с чем-то, что… казалось, не существовало; один упал на землю, когда тень исчезла; Ви и Рейдж появились из воздуха; Ви склонился над пострадавшим, лежащим на земле гражданским.
Он нажал на паузу.
— Я не хочу, чтобы ты видела, что произошло после смерти гражданского. Я уже говорил тебе.
Да, — подумала она. Ви пришлось убить его. Потому что бедный парень превращался в то, во что превращались все убитые тенями.
— Это видео попало в сеть, — сказал он обреченно. — И становится вирусным.
— Ты можешь это остановить?
— Я сейчас работаю над этим, — он выругался. — Это напомнило мне кое о чем. Я не хотел вмешиваться, но у нас есть полукровка, которой предстоит пережить превращение. Я не добрый самаритянин, но меня преследует мысль — после того, как я видел эту запись — ее появление в критическом состоянии — последнее, что нам сейчас нужно. Я думаю, нам придется пойти за ней.