— Она мне доверяла.
— А потом ты все просрал.
— Она украла из ювелирного магазина. Еще одно преступление, которое нужно добавить в ее досье! Я думал, это то, чего ты от меня и хотел?
— Эмоции, Ламберт. Усмири их. Предоставь дело нам. Я пересмотрю выбор вербовщика. Если она выберется оттуда живой.
Ксавье стукнул кулаком по столу Диксона.
— Джек Анджело не может сделать то, что смогу я.
— И что же это?
— Дам Блэквеллу то, чего он хочет. Больший приз, чем мелкая воровка, которую он уже заполучил. Себя.
— Исключено. Ты — ценный актив ПЭП. Я не разрешу такой шаг.
Ценный актив. Он слышал это выражение столько раз, что заставил себя воспринимать его как комплимент. Но сейчас? Он казался грязным.
— Тогда, позволь привести Катирчи к Блэквеллу. Вот что должно произойти, чтобы вернуть этот проклятый камень.
— Мы активировали передвижение Катирчи и следим за ним.
А значит, они, вероятно, уже пометили парня и наблюдали за ним, чтобы тот привел их к Блэквеллу. Но они и так знали местонахождение Блэквелла. Теперь его можно выследить через Джозефину.
— Что на камне? — спросил Ксавье. — Мы определили? Может, это не стоит таких усилий? У нас есть формула оружия. Париж в безопасности. Что такого в пропавшем камне, о чем ты мне не рассказываешь?
Ксавье охнул и выпрямился. На него нахлынуло осознание. Так вот в чем дело? Диксон что-то знал о пропавшем камне. И он был более ценен в руках ПЭП, чем в чужих.
— Это не то, что ты думаешь. — Диксон встал из-за стола, уперев руки в бедра. — Кирсу удалось что-то сделать с оригинальным снимком камня, который ты сделал, — не знаю, как работает та компьютерная штука, — и он смог частично прочитать гравировку.
— Это плата.
— Именно. Широта и долгота привели нас к банкомату во Втором округе. Когда агент ввел код, то получил предупреждение. В нем говорилось, что оплата не будет произведена до тех пор, пока задание не будет выполнено.
— Задание — привести в действие биологическое оружие.
— Да. И если оно не будет выполнено в установленный срок, наступят последствия. И нам удалось выяснить, что это связано с бомбой, но мы понятия не имеем, где ее взорвут. Здесь, в Париже? Это бессмысленно, если агента, в первую очередь, наняли пустить в ход биологическое оружие. Что наводит меня на мысль, что владелец камня станет мишенью.
— В смысле, умрет? Что ж, таким образом, о Линкольне Блэквелле позаботятся за тебя.
Диксон поморщился. Его взгляд упал на стопку бумаг слева. Поверх стопки лежала черная папка.
— Он также отмечен для вербовки.
— Что? Этот ублюдок похитил Джозефину… — Ксавье сжал кулаки, чтобы удержаться от эмоциональной тирады. — Вы нас всех поимели.
— Все зависит от того, кто делает такую оценку. Тебе следует сбавить обороты, Ламберт. Блэквелл нужен нам, а камень должен оказаться в безопасном месте до того, как истечет время.
— И сколько у нас осталось?
— Куинн предполагает, что двадцать шесть часов.
— Предполагает?
— Сейчас он запускает алгоритм транзакций в банкоматах. Скоро у нас должна появится новая информация.
— Ты должен отправить меня туда. Я единственный, кто имеет хоть какое-то представление о Блэквелле. Джозефина рассказывала мне о нем. Очевидно, он использовал ее в качестве рычага давления. На самом деле, он не верит, что ожерелье у нее, а его то он и хочет. Как думаешь, он приведет в действие оружие?
— По нашим данным, ничего не указывает на то, что он относится к тому типу людей, кто инициирует массовое уничтожение, но на карту поставлено пять миллионов.
— Разве такая сумма не должна быть мелочью для такого человека, как Блэквелл?
— Должна быть… два дня назад. Но с тех пор, как он попал на радар ПЭП? Он внезапно потерял почти все, что у него было припрятано на счетах в иностранных банках.
Как мог такой умный человек, как… а-а-а…
— Тактика вербовки?
— Именно.
Ксавье запустил пальцы в волосы. Дерьмо, творившееся за его спиной, было невероятным. Ему не нравилось быть пешкой на шахматной доске. Но он понимал, что ему нечего сказать по этому поводу. Оставалось либо идти по прямой, либо опуститься в грязь на глубину шести футов.
Так вот каково чувствовать себя беспомощным. И Зеф, должно быть, испытывает то же самое. Человек, которого она ненавидела больше всего, который снова заставил ее воровать, теперь держал ее в заложниках. Ксавье не мог позволить ей страдать из-за сложностей в работе большого механизма ПЭП.