И когда же этот момент наступит? Линкольн хотел получить все ожерелье целиком, но он также хотел сохранить один камень с кодом оплаты. Или он попытается его обменять? Нет. Камень в пять карат был его дойной коровой. Однако все могло привести к сделке. Потому что Ксавье не отдал бы ожерелье, не попросив чего-то взамен.
А что насчет нее? Неужели Линкольн отказался от своих планов вовлечь ее в свои подлые делишки? Вряд ли. Вот почему она постоянно осматривала окрестности на триста шестьдесят градусов.
Ксавье что-то сказал о том, чтобы устроить появление турка. Где был террорист, нанятый, чтобы уничтожить целый район? Как им удалось привлечь его на свою сторону? И смогли ли они?
Столько неизвестных факторов. И все же она почувствовала, как «кричащее нет» подступает к горлу, и острые ощущения от игры заставили ее улыбнуться.
Пробравшись наверх лестницы и присев на корточки на первой ступеньке, Джозефина укрылась в ночных тенях, окутывающих внутреннюю половину лестницы. С этого ракурса она не могла видеть телохранителя, а это означало, что он тоже не мог ее видеть. Взгляд Ксавье скользнул по лестнице, но он не заметил ее. Или не показал этого, когда Линкольн спустился с нижней ступеньки и подошел к нему.
Баржа на реке закачалась. На ней кто-то находился. Многие жили на баржах вдоль Сены. Но если бы кто-то коротал там ночку, разве не включил бы свет?
Спустившись на несколько ступенек, Джозефина одним глазом следила за баржей, находившейся вне поля зрения Ксавье.
****
Виктор Катирчи должен быть поблизости. Ксавье не видел никаких подозрительных фигур — кроме приспешника, перегнувшегося через балюстраду, чтобы наблюдать за боссом, — и парня, который пытал его несколько часов назад.
Адреналин, бурлящий в его теле, уменьшил боль в бедре до минимальной пульсации, но Ксавье был уверен, что умрет от трещины в сердце.
Он позволил себе увлечься… и влюбился.
— Дурак, — пробормотал он себе под нос, когда Линкольн приблизился.
— Кто дурак? — спросил Кирс.
Ксавье не ответил. Не хотел насторожить Блэквелла. Чего ему действительно хотелось, так это хорошенько врезать этому мудаку за то, что причинил боль Зеф. Но обуздал гнев.
Одетый во все черное и теперь, когда Ксавье ассоциировал его с ржавым мачете, выглядевший еще более злодейски, Линкольн Блэквелл остановился в десяти футах от него.
— Где Джо-Джо?
— Джо-Джо?
— Твоя нынешняя подстилка, — пояснил Блэквелл. — Она — часть сделки. — Он вытащил что-то из кармана.
Ксавье взглянул наверх, осматривая каменную балюстраду. Где же подмога, которую обещал Диксон? Он не мог отдать ожерелье, пока не убедится, что все игроки на своих местах.
— Я прикрою тебя, Ламберт, — сказал Кирс. — Катирчи уже близко. И у нас есть команда, которая ждет, чтобы схватить Блэквелла, как только он получит ожерелье. Но на GPS есть что-то странное…
Здорово. Его оставили висеть с этим зловещим заявлением.
В руке Блэквелла что-то блеснуло. Пропавший бриллиант. На котором красовался код оплаты пяти миллионов долларов террористу для уничтожения Парижа.
— Никакого бриллианта, пока я не получу и ожерелье, и Джо-Джо, — сказал Линкольн.
— Пытаешься избежать работы и сразу забрать оплату? — спросил Ксавье.
— Всегда выбирай самый простой вариант. Запомни это, — посоветовал Блэквелл. Он сделал вид, что заглядывает Ксавье через плечо. — Так, где же она? Я выследил ее досюда.
— Думал, я ясно дал понять, что она ничего для меня не значит. — Он не собирался лгать. Но мужчине не нужно знать, что Ксавье тоже понятия не имел, что, черт возьми, задумала Джозефина.
И тут он заметил тень на лестнице, скользнувшую ближе. Зачем она спустилась сюда? Она ему не нужна…
Может быть.
— Я верил тебе, пока ты ее не трахнул.
Ксавье ухмыльнулся. Он надеялся, что этот поступок ударит мужчину прямо по яйцам. Отсоси, Блэквелл.
— Ожерелье у тебя? — спросил Блэквелл.
Ксавье вытащил ожерелье, и оно заболталось в воздухе между ними. Возможно, этого стало бы достаточно, чтобы на время отвлечь от Джозефины. Ксавье оглядел мощеный тротуар и поднял взгляд по стене к приспешнику, державшему теперь пистолет на виду. К счастью, никаких туристов. Но и никакой видимой поддержки. Конечно, они не должно быть так легко заметны, иначе прикрытие раскроют.
— Оно мое!
Плечи Ксавье напряглись, и ему потребовалось все мужество, чтобы не обернуться в сторону человека, кричавшего с грубым акцентом. Должно быть, турок. Пожалуйста, пусть это будет турок, а не какой-нибудь случайный бездомный. Ксавье нужно присматривать за Блэквеллом. И Джозефиной… ах, черт возьми. Она подбежала к Блэквеллу сзади и остановилась в четырех футах от него. Блэквелл этого не заметил.