Рисса взболтала стакан с коктейлем в руках, гремя льдинками. Настроение, и без того не слишком веселое, совсем испортилось, даже аппетит пропал. Эх, ребята, ребята… За прошедший месяц Рисса уже дважды теряла друзей. Вильк и Деввен теперь, наверное, навсегда останутся в рабстве, и Рисса ничем не сможет им помочь. Милли забрал жуткий мужик из Темного Совета, по сравнению с которым Фархан показалась бы милой и доброй. Иллин теперь до совершеннолетия будет сидеть на Коррибане, учиться у старого сварливого врача. А Ремис… да ну его, предателя! Если бы он заявился извиняться, когда Рисса была в сознании, она бы ему всю рожу расцарапала и пакетик с тем гадким печеньем в задницу засунула. Он-то, небось, рад, что смог так здорово подняться за их счет. Жалко только Милли, дурочку доверчивую… Он ее снова кинет, если решит, что это поможет ему выслужиться перед хозяином. Рисса таких, как он, знала. Сначала друзьями прикинутся, в доверие вотрутся, а потом…
— Рисса, ты?!
Рисса чуть не выронила стакан. Задумавшись и засмотревшись на город, укутанный мерцающим синеватым туманом, она совершенно перестала обращать внимание на людей в кафе. Крутанувшись на стуле, Рисса едва не завизжала от радости: Милли, собственной мелкой персоной!
— Милли! Привет, малявка! — воскликнула Рисса. Правила приличия, которые Фархан вбивала в нее целую неделю, были тут же забыты: Рисса даже не вспомнила о невидимой удавке на шее и строгом: "А теперь изволь вспомнить, кто ты такая", когда откидывала стул ногой и крепко сжимала Милли в объятиях.
Чопорная дама, сидевшая за соседним столиком, неодобрительно поджала губы и принялась что-то строго втолковывать своей маленькой дочке — аккуратно одетому и тщательно причесанному дитю лет пяти, не смевшему лишний раз шевельнуться без матушкиного позволения. Рабыни-официантки смущенно отвернулись, не зная, куда деть глаза и как себя повести, чтобы никого не разозлить. Риссе было плевать. Ее подруга! Здесь, на долбанном Дромунд-Каасе!
Милли радостно повисла у нее на шее, и Рисса чуть не крякнула под ее весом: казалось бы, Милли мелкая, кожа да кости, но нельзя же так наваливаться! Рисса пощекотала ее, и Милли, хихикнув, расцепила руки. Она стала еще более тощей и бледной, чем была, но зато обзавелась симпатичными, очень девчачьими сережками в форме цветочков. Заметив, что Рисса смотрит на них, Милли смущенно улыбнулась:
— Они красивые были, а Учитель перечисляет нам немного денег на всякую мелочь. Ну я и…
— Нашла из-за чего оправдываться, — фыркнула Рисса. — Пошли за мой столик, болтать будем. Давай рассказывай все! Мы же с тобой даже попрощаться не успели!
Милли почему-то замялась. Проследив за ее взглядом, Рисса почувствовала, как радость сменяется жаркой, тяжелой злостью. Захотелось демонстративно отвернуться, сделать вид, что вовсе не заметила мнущегося у свободного столика Ремиса. Нет! Заметила, но ей плевать. Как будто он — пустое место, меньше, чем просто незнакомец. Но не получилось — взгляд как прирос к нему. Ремис тоже это заметил. Опустил голову, сунул руки в карманы темно-серых штанов.
— Привет, Рисс. — Скованно, криво улыбнувшись, он протянул руку, но тут же сунул ее обратно в карман, натолкнувшись на взгляд Риссы. Явно хотел что-то сказать, но покатал слова во рту да так и проглотил.
И правильно. Рисса тоже не хотела с ним ни о чем говорить.
— Милли, пошли ко мне. — Рисса приобняла Милли за плечи и потянула за собой. — Этот пусть поищет себе другой столик. А лучше — другое кафе.
Милли резко дернула плечами и остановилась, скрестив руки на груди.
— Нет, Рисса, так не пойдет, — заявила она. — Я вам не кукла, чтобы меня перетаскивать. Ремис тоже мой друг. Мы вместе сюда пришли, и я его прогонять не дам.
Ремис глядел мимо них, старательно делая вид, что разговор не о нем, но Рисса видела, как он покусывает губы и постукивает пальцами по бедрам. Его глаза бегали из стороны в стороны, как маленькие тараканчики.
Милли смотрела на Риссу укоризненно, чуть надув губки.
— Рисс, ну пожалуйста. Я не хочу уходить, но Ремиса прогонять не буду. Ну что тебе стоит посидеть с нами обоими?