Поэтому неизвестно, как долго еще простояла бы Алиса на той скале, одолеваемая своей совестью и чувством долга, если бы она не заметила, что Роберт начал медленно просыпаться.
***
Его сознание потихоньку начинало выходить из того блаженного затуманенного состояния, когда оно еще находится во власти Морфея, убаюканное, томное и тяжелое, оно качается на волнах на границе двух миров, словно младенец в своей люльке.
В этот момент его мозг излучал особые электромагнитные сигналы. Если подходить к вопросу с точки зрения науки, то подобному блаженному состоянию соответствует диапазон гамма-волн нашей мозговой активности. Находясь на этой частоте, наш мозг способен на невероятные открытия, творческие порывы и воображение. Его креативная способность увеличивается в разы.
Переходя на более высокую частоту, наш мозг начинает принимать сигналы на дельта-волнах. Это похоже на очень глубокий сон без зрительных образов, лишенный всяких сновидений, именно он способствует отдыху и восстановлению всего организма. В этот момент все наше тело максимально расслаблено и спокойно.
Вслед за дельта-волнами мы переходим в тета-диапазон, балансируем на волнах этой частоты, словно в гипнотическом трансе; в этот момент наш мозг находится в глубоком медитативном состоянии, когда он способен излечить себя от любой болезни и дать команду другим клеткам в нашем теле на выздоровление или наоборот, на ухудшение самочувствия. Этот сигнал высвобождает огромный потенциал энергии, которая определяет дальнейшее развитие событий нашей жизни после пробуждения.
Далее, поднимаясь все выше в спектре волн мозговой активности, наш мозг оказывается на уровне альфа-частоты. На этих волнах мы переходим в состояние спокойного бодрствования, при этом левое и правое полушария головного мозга синхронизируются и работают слаженно. Это похоже на некий пограничный пост между двумя мирами- полным бодрствованием и спокойным расслабленным состоянием наблюдателя.
Наконец, завершая свое пробуждение и полностью возвращаясь к своему привычному состоянию, наш мозг переходит к диапазону бета-волн. Каждому из нас это состояние хорошо знакомо. С его приходом в голове начинает роиться куча мыслей, мы спешим навстречу новому дню и не замечаем, как вновь оказываемся в круговороте проблем, забот и переживаний.
Именно такой ряд последовательных фазовых изменений в сознании наблюдала Алиса, находясь у Роберта во сне. Переход от одного состояния в другое происходил неуловимо быстро, по крайней мере, во сне его скорость вырастала в несколько раз и ощущалась более явно, нежели в материальном мире. Из-за этого Алиса была вынуждена поспешно принять решение, которое ей совсем не хотелось принимать.
В тот момент, когда сознание Роберта уже было готово ворваться в привычную ему реальность четко расписанной жизни, Алиса украла его сон, мягко коснувшись ладонью напряженного лба. И почти мгновенно прямо тут, в точке меж двух его бровей, образовался волнообразный изгиб, и его высокий лоб был поражен первой глубокой морщиной…
***
Роберт почувствовал резкий толчок откуда-то изнутри, словно его тело выбросило волной на морской берег. Он моментально открыл глаза и очутился в своей постели, растерянный и опустошенный…
Он проснулся с ноющей болью в голове и острым ощущением нехватки чего-то очень важного, настолько важного, что без этого просто не было смысла просыпаться. Нечто большое и значительное теперь ускользнуло от него, как ускользает резвый солнечный зайчик, весело пляшущий по стенам, будто хвастающий своей свободой.
Поднявшись с постели, Роберт подошел к зеркалу, что висело на стене его спальни. В отражении он увидел искаженное от страха лицо человека, который за одну ночь успел постареть на пятнадцать лет. Глубокая морщина предательской складкой легла на высоком лбу, расчертив его лицо пополам. «Теперь я старик-подумал он- преисполненный сожалений и одинокий, обворованный и бесприютный, упустивший свой единственный шанс на недолговечное, призрачное счастье».
«Тошнота подступает к горлу. Хочется выплеснуть эту горечь и обиду, что прожигают мне все внутренности… Хочется плеснуть ледяной печалью и тоской прямо в лицо незнакомца, что глядит на меня в отражении. Я хочу закричать, чтобы только меня услышали… Но здесь нет никого. И никто не придет больше. Мои слова повисли где-то в пустоте, под потолком этой комнаты и не желают выйти наружу… Они стучат маленькими тупыми молоточками где-то внутри моего черепа, как метроном, отмеряющий такт, как часовые стрелки, что неумолимо стремятся совершить круг. Мои демоны хохочут надо мной, закинув свои головы вверх… Разбит. Подавлен. Ограблен. Осмеян. Абсолютно беспомощен и жалок самому себе. Меня тошнит… Черт!» …