Решение поставить Джойю Гора блоки на воспоминания о себе далось женщине непросто. Но Матица сделала это. Она не хотела, чтобы после её вынужденного ухода молодой и благородный староста деревеньки мучился, в одиночестве воспитывая их сына. То, что Гор влюбится в милую юную герцогиню она никак не ожидала, но исправить терзания возлюбленного никак не могла. Запрет Вифлеора был чётко обозначен. Матица не хотела, чтобы её сыну или Джойю грозила опасность. Да и глубоко в душе не могла не чувствовать облегчение. Ведь Джой после смерти герцогини больше никого не пускал в своё растрёпанное сердце, воспитывая уже двух детей: своего сына и чужую дочь. К тому же сниться магу земли Матице никто не запрещал!
Богиня драконов облизнула губы, вспоминая эти реалистичные сны.
«Да... скоро я буду с тобой, любимый! И... да простят меня демиурги, но я сделаю всё, чтобы ты простил меня за моё исчезновение!»
Выйдя из храма, богиня вознесла руки, приветствуя толпу набежавших на площадь дагальцев. На их век это был её первый приход. и последний, потому что женщине хотелось выручить своего друга, который помог ей стать не просто нидой, а первой, кто сломал всю систему наследования мира демиургами. Им, бессмертным и бесполым существам, не понять, как это - вечное одиночество с памятью о прошлом! А она понимала! И чувствовала! И собиралась сломать систему снова, призвав новую попаданку для Дороха.
«Кей будет мешать. но оттого эта победа для древнего вампира будет слаще. Умных он любит. - Матица весело засмеялась, повергая свою паству в священный трепет. - Ха! Он ещё плакать будет от предвзятости своих пристрастий!»
Для антуража драконица выпустила с рук снопы золотых искр, даря дагальцам своё благословение.
Народ ликовал!
А на Земле своим нечаянным обидчикам одна мелкая пигалица раздавала в подворотне лещей.
- Изнасиловать меня хотели?! Не на ту напали!
Конец