При попытке прорваться в комнату сына, чтобы попрощаться, была остановлена конвоем нянек, которые в грубой форме объяснили мне, куда должна отправиться такая нерадивая мамаша, как я. Некоторое время я отчаянно, но бесполезно взывала к их женской солидарности и материнским чувствам, затем, после угрозы позвать его величество, была вынуждена отступить. В глазах лишь некоторых женщин засветилось участие и сочувствие, остальные же, в основном те, кто моложе, не скрывали своего торжества, словно наконец избавились от надоевшей соперницы. Судя по сальным шуточкам и озорно блестевшим глазам, после моего ухода Талейн обречен длительное время обнаруживать настойчивых девиц у себя в постели. Убедившись в моей измене, он вряд ли откажется от подобного утешения.
— Ваше величество, у нас мало времени! — позвала ожидавшая у двери монахиня.
Обращение вызвало горькую усмешку. Я отвлеклась от воспоминаний и присела перед Тимошкой, в ожидании сборов расположившимся на кресле, том самом, где меня вчера посреди ночи обнаружил Талейн. На высокой спинке, безжалостно вогнав внушительные когти в бархатную обивку, сидел попугай. Он уже исчерпал словарный запас возмущений, поэтому сидел молча, прикрыв глаза, и лишь изредка тяжело вздыхал.
— Хорошие мои! — Я уронила сумку с плеча и поочередно обняла обоих, разговаривая шепотом, чтобы не слышала монахиня. — Не оставляйте Салема, присмотрите за ним!
— О себе лучше волнуйся! — также шепотом отозвался Тимошка. — А твоему кретину мы мозги вправим, обещаю. Береги себя! С этими мымрами жизнь не сахар, но ты держись и верь, что все наладится. И за сына не волнуйся, мы присмотрим.
Я схватила сумку и быстро вышла из комнаты, едва сдерживая слезы на глазах.
Покидала дворец уже в сумерках, в закрытой повозке, под конвоем, словно преступница. В запале ярости Талейн пожалел для меня даже нормальной кареты. Способ перемещения порталами был теперь недоступен, пришлось вспомнить обычную жизнь. Услышав протяжное ржание Карата, я было дернулась в конюшню, но была остановлена стражей. Разозлившись, клятвенно пообещала себе вернуться. Пусть бывший муж хоть тысячу раз сильнейший маг, но я найду способ увидеться с теми, кого люблю, чего бы мне это ни стоило.
Глухо зацокали копыта, повозка выехала за пределы дворца. Кованые ворота закрылись. Прильнув к крошечному окошку, я смотрела на проплывающие мимо улицы, спешащих по своим делам горожан и, глотая слезы, которые больше не могла сдерживать, упрямо твердила себе, что это не конец. Монахини, хвала Всевышнему, молчали. Только дождь, часто и дробно стучавший снаружи по обшивке, словно в поддержку проливал вместе со мной свои слезы.
ГЛАВА 5
Монастырь встретил меня тишиной и пустотой. Проходя по длинным коридорам, где каждый шаг отдавался пугающим эхом, я разглядывала длинные мрачные тени от чадящих факелов на каменных стенах и плотно закрытых дверях, и чувствовала нарастающее с каждым шагом раздражение. Слезы закончились еще в дороге, теперь на смену грусти пришла злость.
Еще вчера были потоки красивых слов и чарующих речей, еще вчера между нами царили любовь и доверие. Все это было вчера. Сегодня же меня ждал холодный лабиринт монастыря, конвой из четырех стражников за спиной и полное отречение, словно не было меня никогда в жизни Талейна. И все это случилось благодаря глупейшему стечению обстоятельств. По сути, я не виновна, но тот, кто еще вчера клялся мне в вечной любви, сегодня легко и непринужденно вышвырнул за порог, не поверив и не дав сказать ни слова в собственное оправдание. Да, в жизни нет ничего вечного, и даже память не вечна. Но он предпочел верить чьим угодно словам, только не моим! Это ли не есть предательство?
Талейн, какой же ты глупец! Пусть ты сильнейший, пусть ты князь, пусть побывал не только на этом свете, пусть даже отобрал у меня сына и лишил магии, но ты — глупец! Воистину, только глупец способен так легко, без борьбы и сомнений отступиться от собственного счастья в угоду чужим домыслам и догадкам!
Зарайна тоже хороша: вместо того, чтобы прийти ко мне, тут же побежала жаловаться моему мужу! Вернее, уже бывшему мужу. Словно и не сестра мне, а старая зловредная сплетница. Интересно, под каким предлогом она уговорила Дейна открыть портал в Райлен?