— И отвезете меня в город, — добавил Дортмундер. — Я действительно опаздываю на встречу.
— Согласен.
— Тогда, начнем, — кивнул Дортмундер, и огляделся в поисках стула.
— Давайте присядем, — пригласил элегантный мужчина, — так нам будет удобней.
Высокие, узкие окна выходили на засаженную деревьями улицу. Длинные светло-бежевые бархатные диваны стояли на персидском ковре друг против друга на фоне стеклянных столиков, современных ламп и антикварных безделушек. Над камином, на полотне Милле вечный французский фермер из прошлого века бесконечно толкал свою переполненную сеном тележку через узкую дверь сарая. Может быть, элегантный мужчина и потерял свой дом с зимним садом из-за Мойры, но он по-прежнему еще в седле — мероприятия по улучшению бытовых условий ему явно не нужны.
С бокалом в руке, Дортмундер удобно устроился на диване и приготовился слушать.
— Мы подготовили три плана, — тем временем рассказывал элегантный мужчина.
Дортмундер заинтересовался — кто же эти «мы». Наверняка не эти тупоголовые мордовороты, сидящие сейчас на ручках кресел, как какие-нибудь телохранители у звезды.
— Наш первый план, возможно, вполне вероятный, предполагает использование светового люка и вертолета. Я могу достать верто…
— Громко, — прервал его Дортмундер.
Элегантный мужчина сделал паузу, как будто удивился, потом улыбнулся.
— Правильно, — согласился он.
Дортмундер взглянул на него.
— Это было испытание? Вы хотите посмотреть, вдруг я просто скажу: «Да, да, это прекрасно, давайте мою штуку и везите меня в город», так что ли?
— В некоторой степени, — ответил элегантный мужчина спокойно. — Конечно, кроме шума — предательский знак для всей округи и, естественно, полиции которая окружит дом, едва мы спустим крюк. Кроме проблемы шума, вертолет — довольно привлекательное решение. Ночью, сверху…
— Это незаконно, — прервал его Дортмундер.
— А?
— Вы не можете летать на вертолете над Манхэттеном после наступления темноты. Есть такой закон. Никогда не нарушайте закон, если что-то замышляете. Иногда людей арестовывают за нарушение правил дорожного движения после того, как они ограбили банк. Такое происходит сплошь и рядом.
— Понятно, — произнес элегантный мужчина и задумался. Наконец, пригладив свои великолепные седые волосы, он продолжил:
— Иногда сделка является более сложной, чем кажется на первый взгляд, не так ли?
— Да уж. Каков план номер два?
— Ах, да. — Мужчина снова повеселел. — Этот план включает в себя входную дверь.
— Как много людей в том доме?
— Никого. — Тут мужчина взмахнул пренебрежительно рукой. — Ну, персонал, конечно. Но они все внизу. Там хорошая звукоизоляция, к тому же они все равно спят как убитые.
— Как скажете. А где Мойра?
— Она должна быть в Англии. Тратить деньги. — Мужчина при этих словах выглядел крайне раздраженным. — Но задержать ее там мне не удалось. В результате она сейчас, вероятно, уже летит в Нью-Йорк. И будет здесь завтра утром.
Тут он отбросил раздражение в сторону и сказал уже нормальным тоном:
— В любом случае у нас есть только сегодняшний вечер. План номер два, как я уже сказал, предполагает, что мы войдем в передние двери. Трое сильных мужчин, — он элегантным жестом указал на двух амбалов и себя, — приложив некоторые усилия, смогут поставить статую на тележку. У входа будет стоять грузовик с лебедкой. Ее хватит до атриума. Оттуда лебедка может протащить статую на тележке через дом и вниз, до грузовика.
— Звучит неплохо. — Одобрил Дортмундер. — В чем же проблема?
— Охрана, — пояснил элегантный мужчина, — у ворот посольства по соседству.
— О, да. И если вы избавитесь от охраны…
— Будет международный скандал. Это еще хуже, чем нарушить закон о ночных полетах над Манхеттеном.
Дортмундер покачал головой.
— Расскажите теперь о плане номер три.
— Мы проникаем через заднюю дверь. Расставляем запалы и сжигаем здание до фундамента.
Дортмундер нахмурился и возразил:
— Металл не горит.
— Этот недостаток мы и сами углядели.
Дортмундер глотнул бурбона и с презрением констатировал:
— У вас нет никакого плана.
— У нас нет хорошего плана, — поправил его элегантный мужчина. — Ничего предложить не хотите?
— За тысячу долларов? — удивился Дортмундер и еще хлебнул бурбона. Он выжидательно посмотрел на элегантного мужчину.
Тот понимающе улыбнулся.
— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал он.
— Скажем, две тысячи.
— Скажем, десять тысяч, — предложил Дортмундер.