Немного попетляв по дворам, джип выехал на трассу, через какое-то время свернул на насыпную дорогу из гравия и ехал, трясясь по ухабам, пока не уперся в какой-то заброшенный коровник. Здесь машина остановилась. Боровик вышел из машины, хлопнув дверью. Со стороны Буравчика тоже открылась дверь.
— Выходи. — В полный рост Боровик выглядел еще крупней, чем, когда сидел. Заскрипев кожанкой, он потер шею и с силой выплюнул жвачку под ноги попятившемуся Буравчику, у которого мелькнуло в голове: «Сейчас будут бить».
Но бить Буравчика не стали. Он не успел опомниться, как водитель заломил ему сзади руки. Боровик схватил его за шиворот и потащил за собой. Все происходило почти беззвучно, только ботинки шуршали по пыльной насыпи.
Увидев прямо перед собой бетонный колодец, накрытый тяжелой крышкой, Буравчик не на шутку занервничал:
— Куда ты меня тащишь?
Но Боровик молча дал ему пару таких оплеух, что у Буравчика зазвенело в ушах и перед глазами запрыгали цветные точки. Он тряхнул головой, словно пытаясь проснуться. На какой-то момент ему это удалось, и он ухитрился ударить Боровика ногой в грудь. Черные очки оказались в пыли под ногами у Боровика, на которые он сам же случайно наступил. Озверев, Боровик несколько раз ударил Буравчика кулаком по лицу.
— Гнида!
Буравчик сплюнул кровь, безуспешно стараясь вырваться из сильных рук, держащих его сзади.
— Что за хрень?
— А вот сейчас ты и увидишь, что там за хрень. — Боровик перевернул Буравчика вверх тормашками и толкнул в колодец. — Только нам уже не расскажешь об этом.
Колодец оказался глубоким. Пока Буравчик летел вниз, он успел подумать, что порвал штанину о какой-то штырь, торчащий из стены, и нужно будет купить новые брюки, когда все закончится. Упав на дно, он потерял сознание, поэтому не почувствовал, как ему на голову один за другим упало несколько огромных камней, раскроивших череп. Больше Буравчика никогда не будет волновать вопрос новых брюк…
Убедившись, что с Буравчиком покончено, Боровик сплюнул в колодец и скомандовал водителю:
— Крышку закрой, а то замерзнет, урка. — Он улыбнулся своей шутке.
Водитель заржал так, что чуть не уронил чугунный люк себе на ногу.
Боровик заметил, что вся его черная куртка покрыта белой пылью:
— Черт! — Он попробовал почистить куртку от пыли, но только еще больше испачкался. — Черт! — снова повторил он.
— Станислав Игоревич, у меня в бардачке влажные салфетки есть, — обратился к Боровику водитель. — Не трите так, куртку испортите.
— Ладно, — согласился Боровик, — давай свои салфетки.
Водителю понадобилось пять секунд на то, чтобы нырнуть в машину и вынырнуть с салфетками:
— Вот, — протянул он Боровику упаковку, — жасминовые.
Боровик поморщился:
— Да хоть баклажанные, — он хохотнул. — Я же не педик тебе какой-то.
Вытирая куртку салфеткой, Боровик бросил на водителя испепеляющий взгляд:
— О том, что здесь было не должен знать никто, — Боровик сделал паузу и добавил. — Ни одна живая душа.
— Я — могила, Станислав Игоревич.
— Это в твоих интересах, если не хочешь завтра оказаться рядом с этим уголовником.
Боровик кивнул на колодец. Водитель опустил глаза:
— Я все понял.
— Ну, раз понял, то поехали.
Бросив салфетку под ноги, Боровик сел в машину.
Глава 6
Для обитателей зоны подошел к концу еще один бесконечный день. После тяжелого труда, большинство зэков просто лежало на своих койках, обессилено сложив руки на груди. У некоторых нашлись силы, чтобы что-то мастерить или писать письма. Роман, сидя под лампой, бросавшей тусклый свет, штопал шерстяной носок. За его спиной, на противоположном конце хаты, сидя друг напротив друга, Гренадер и Моня вполголоса переговаривались о чем-то. На табурете между ними стояли красивые нарды ручной работы. Но ни один из собеседников даже не смотрел на фишки, которые были расставлены на доске скорее для отвода глаз, чем для игры.
Гренадер похлопал ссутулившегося Моню по плечу:
— Моня, значит, ты все понял?
— Все, — торопливо кивнул Моня.
Он так сильно вжал голову в плечи, что со стороны казалось, будто шеи у него и вовсе нет.
— Просто сделай все, как я сказал. — Наклонившись к собеседнику, Гренадер пристально посмотрел на Моню и добавил доверительным тоном: — Это, прежде всего, в твоих интересах. Понимаешь?